Азбука ножа. Юрий Иванов
по высоте – кромка при этом будет оставаться такой же. Кроме того, если тереть одну сторону больше другой, наша кромка сдвинется от середины и окажется сбоку – для морковки это безразлично, а для реального ножа такая неумелая заточка может сильно затруднить резание или строгание. Если теперь мы внимательно посмотрим на плоские площадки, то увидим, что они вовсе не плоские, а состоят из округлых углублений – так и должно было получиться, ведь тёрка строгала нашу морковку множеством полукруглых выступов. Эти углубления на каждой стороне морковки, встретившись друг с другом на нашей съедобной режущей кромке, образуют не прямую линию, а ряд остроконечных вершин и кромка на морковке не прямая, а выглядит как старая разбитая просёлочная дорога – вся в ямах и ухабах. Практически на каждой кухонной тёрке есть разные рабочие поверхности: очень грубые, с крупными выступами, поменьше, и совсем мелкие. Нетрудно представить, что при заточке нашего морковного ножа на самой мелкой поверхности мы получим кромку уже гораздо более ровную, она, конечно, тоже будет не идеально прямой, но былые ямы и ухабы превратятся в еле заметные ямки, которые не сразу то и заметишь.
С помощью морковки и тёрки мы смогли увидеть, как образуется та, несколько таинственная и загадочная режущая кромка, которая и позволяет ножу быть именно ножом. Наш морковный эксперимент позволил нам, не погружаясь в скучные технические (а, зачастую, и весьма научные) обоснования, понять, что нужно сделать, для того, чтобы получить то, что мы хотим, однако процесс заточки настоящего ножа – гораздо более запутанная история, которая далеко не всегда идёт так же, как натирание морковки на тёрке. Попробуем разобраться и в этой загадочной истории, но уже не с морковкой, а с настоящим ножом и настоящим заточным камнем, правда для этого нам придётся уменьшиться в размерах в несколько тысяч раз, мы станем в сотни раз меньше комара, но зато сможем своими глазами увидеть, что происходит, когда кто-то затачивает что-то на точильном камне.
Округлые камни и острые скалы
Итак, произносим волшебные заклинания, стремительно уменьшаемся в размерах… Обычная табуретка на наших глазах стремительно превращается в небоскрёб, ровный стол внезапно покрывается огромными ямами, а гладкий точильный камень, который лежит на этом столе, оказывается огромной плоской горой. Забравшись на эту неприступную гору, мы увидим на ней вместо ровной поверхности нагромождение остроконечных пирамид, таких же, как знаменитые пирамиды египетских фараонов – Хеопса, Рамзеса, Аменхотепа и других, построенных давным – давно в безжизненной пустыне недалеко от города Гизы, но в нашем случае мы увидим многие тысячи пирамид – некоторые повыше, некоторые пониже, но их очень – очень много, между ними нет промежутков и это, собственно, и не пустыня вовсе, а бесчисленное скопление остроконечных скал, плотно прижатых друг к другу, простирающееся