Кошмар победы. Князья и воины. Любовь Сушко
еще подумать, он хотел быть суровым, но справедливым. Он оставался в этом мире последним оплотом справедливости, других просто не было уже.
Подумав еще немного, и чтобы доставить князю побольше огорчений, он все-таки прибавил:
– Но учти, дорогой, чего бы они ни натворили, с тебя больше спросится. Это ты показал им, что все дозволено. Это ты толкнул их на все пакости. Тебе за все и отвечать. Они пока только готовятся к делишкам своим, – успокоил его насмешливо бес, ты еще ничего не пропустил, и все увидишь, что происходить будет.
ГЛАВА 6 ПРОРОЧЕСТВА
Бес уже хотел оставить Владимира одного. Он и с любимцами своими не особенно считался, а об этого просто копыта вытирал. Но когда тот разомкнул уста свои, ему стало интересно, о чем же тот ему сказать сможет.
– Может, и были какие грехи мои, – угрюмо говорил он, но народ мой меня любил, Святым до сих пор называют.
Он даже не сразу понял, что бес хохочет над этими словами его. Такие странные звуки раздавались из уст его.
– Это ты летописцам и потомкам рассказывай, они всему поверят, которые никогда не увидят этому, и правды узнать не смогут, но мне-то голову нечего морочить и себе не лги. Что такое любовь народная, я тебе потом когда-нибудь покажу. Но пока смотри внимательно на то, что породил, и знай, что на тебе останется большая доля их вины. Кстати, о святом, если бы все святые такие грехи совершали, то им-то грешным чего боятся, что их остановить сможет?
И он поспешил убраться, надоело ему говорить обо всем этом, были истории и поинтереснее.
А по дороге бес вспомнил:
– Как хорошо когда-то все начиналось, какими сильными и мужественными были князья. Каким жестоким чародеем считался Волхв, и Рюрик – последний из них тоже был хорош, не зря он отправил его на воспитание к викингам, и они сделали из него прекрасного князя и воина. Да и норманн Од, которого они любовно Олегом называть стали, чем он был плох. Византийцы трепетали, когда он заявился к ним. С какой радостью бес помогал ему весь мир дурачить. Да и Святослав, воспитанный Свенельдом лучшим из лучших, тоже достоин был внимания, хотя часто бывал, не обуздан и безрассуден, но именно он, к великому огорчению и породил Владимира, когда с рабыней связался. Что от этой связи еще произойти могло? Но он решил, что сын рабыни тоже имеет право на многое. Но сын рабыни все равно считал, что его обошли – рабам всегда мало. Вот он все и смял на своем пути. Бес от всей души ненавидел рабов, и жалел о том, что в самом начале не потопил его в каком-нибудь болоте, так, чтобы духу его не осталось в этом мире. Ведь тогда и жизнь по-иному бы текла. Какая странная шутка – жизнь, убери вовремя одного выродка и все пойдет иначе. Только не убрал он тогда сына рабыни. И когда тот сам убрал последнего из скандинавов, Рогволода со своего пути, бес еще забавлялся, но насторожился. А потом все закружилось стремительно. Он вспомнил Рогнеду, которой помогал изо всех сил, когда она хотела убить князя и отомстить за отца своего. Но она