Жнец. Павел Корнев
ты как думал? Я тебя к себе даже на коврик ночевать не пущу.
– А вот это я запомню…
– Куда ехать-то? – обернулся к нам Пьер.
– В морг, – распорядился я.
– Какой именно?
– На площадь Трех Каналов езжай, – подсказал Джек.
– Это который напротив здания тайной службы? – уточнил возница, сворачивая на какую-то узенькую улочку.
– Он самый.
– Слушай, Джек, – толкнул я локтем в бок рыжего пройдоху, – а вы меня в какую дыру засунуть собираетесь?
– Прям в дыру! Нормальная комната в доме, где флотские квартируются. Я туда своих людей в охрану направлю, будешь жить, как у Святых за пазухой.
– Хотелось бы верить…
– Не боись, у нас все без обмана.
– Это ты пошутил сейчас?
– Да ладно тебе…
В морге ничего полезного разузнать не получилось. И дело было даже не в желании поскорее покинуть пропахший тяжелым трупным запахом подвал, вдоль стен которого тянулись бесконечные ряды лежанок. Иногда пустых, чаще – с накрытыми грязными дерюгами телами. Нет, просто я небезосновательно рассчитывал уловить следы бесноватости, а тела подручных Ланье оказались абсолютно чисты. Никаких остаточных эманаций скверны. Абсолютно никаких.
– Причину смерти установили? – вытирая руки, спросил я у вышедшего из своей каморки медика.
– Асфиксия.
– Яд или удушение?
– Удушение.
– Вот как? – Заявление это меня особо не удивило – темные полосы на шеях мертвецов говорили сами за себя. И все же концы с концами не сходились. Ни за что не поверю, что эти головорезы так легко дали бы себя удавить. – Это все?
– У обоих следы удара по голове, сразу за левым ухом, – шмыгнул носом медик. – И, судя по косвенным признакам, их предварительно одурманили.
– Их одурманили или они одурманили себя сами?
– Следов длительного употребления опиатов не обнаружено. Хотя вскрытие тел мы еще не проводили…
– Можете проводить. – Я кинул полотенце на пустую лежанку и зашагал на выход.
Картина складывалась крайне противоречивая. Следов бесноватости нет, но кто-то приложил немало усилий, чтобы отправить подручных Ланье на тот свет. Причем убийца – или убийцы? – затратил столько усилий исключительно для того, чтобы избежать кровопролития. Так что же было целью такой избирательности: тела или одежда? Одежда или тела? Наконечники похитили повиновавшиеся чужой воле живые мертвецы или кто-то умудрился принять их облик? Вот в чем вопрос.
– Ну и как успехи? – поинтересовался дожидавшийся меня на крыльце Джек Пратт.
– Так себе, – мрачно глянул я на затянутое серыми облаками небо. Вот и дождь уже накрапывать начал. – Закрытый экипаж не мог выбить, что ли?
– Зачем? – Джек накинул на голову капюшон плаща и зашагал к пролетке.
– Дай плащ погреться.
– Разбежался!
– Злой ты. – Я уселся на мокрое сиденье и поднял воротник куртки. – Поехали на квартиру.
– Тут до «Алмазной пичуги» рукой подать.
– Что за пичуга еще такая?
– Там