Любовь на краешке луны. Барбара Картленд
тут же решила, что муж и дочь поступили правильно, предложив свою помощь.
Бен привел Ариэля; без цирковой одежды он казался абсолютно незнакомым и ничтожным человеком.
Но при столь невысоком росте в нем вскоре обнаружилась недюжинная сила. Он как будто вовсе не уставал, непрерывно работая.
Джеральд Лэнг никогда прежде не видел своих лошадей в таком идеальном состоянии; лучшего ухода не могло быть и в самых великолепных конюшнях Англии.
Более того, Бен с самого начала устроился так основательно, словно прожил у Лэнгов целую жизнь.
Ну а что касается Ариэля, то Канеда уже исчерпала весь словарный запас обращенных к нему ласковых слов.
За первый год жизни он превратился из маленького жеребенка в красавца с точеной головой и превосходным телом, как будто из полированного черного дерева.
Конь рос и рос, и, когда достиг двухлетнего возраста, они с Канедой стали местной достопримечательностью: крохотная очаровательная наездница управляла огромным вороным жеребцом, казавшимся слишком норовистым для ее ручек.
Но удивительнее всего было то, что с самой первой своей встречи Бен и Канеда начали учить Ариэля тем трюкам, которые сделали из Юноны необыкновенную лошадь, и не только трюкам.
Ариэль был поко@€@рен Канеде и Бену, и оба они соревновались, выдумывая для него новые фокусы, но добивались своего не побоями или страхом, а любовью.
Иногда Канеде казалось, что и Ариэль помогает им собственной фантазией и понимает ее мысли еще до того, как она успевает произнести их вслух.
– Он понимает, он все понимает! – говорила она Бену.
– Животные, мисс Канеда, – отвечал тот, почесывая голову, – они будут поумнее многих людей, особенно такие кони, как Ариэль и Юнона.
Коротышка все еще любил Юнону, и Канеда подозревала, что конюх по ночам продолжает оплакивать свою лошадь.
Поэтому она чувствовала себя виноватой, замечая, что Ариэль предпочитает ее Бену; получалось, что она как бы отбирает у жокея еще одного коня.
Но Бен успокоил ее. Однажды Канеда спросила:
– Бен, тебе хорошо здесь? Правда, ты никогда не покинешь нас?
В голосе ее звучало легкое беспокойство: а вдруг Бен предпочтет вернуться к бродячей жизни? Тогда разлука с Ариэлем разорвет ее сердце.
– Мне хорошо, мисс Канеда; ваши отец и мать и вы тоже обращаетесь со мной как с родным. У нас с Ариэлем теперь есть дом, а большего не нужно ни одному человеку.
Когда Канеда поведала матери о своем разговоре с Беном, та сказала:
– Бен очень милый и хороший человек. Нельзя понимать лошадей, как он их понимает, и быть негодяем. Животные, особенно кони, лучше людей чувствуют, каков человек душой.
Именно Бен решал, каких лошадей, конюхов и верховых брать во Францию.
Гарри, воспринимавший Бена как своего родственника, отвел его в сторону.
– Ты уж приглядывай за ее светлостью, – попросил он, – чтобы с ней не случилось ничего плохого.
– Будет исполнено, м’лорд, – пообещал Бен.
– Я не одобряю этой