Комплекс Чебурашки, или Общество послушания. Светлана Адоньева
и безличной форме изложения прибегают обычно, когда описывают действия мифологических сил – баянников, лесных и водяных. Но в случае с оприкосом «неопределенно-личный» на уровне речи агрессор оказывается всегда из рода людей: от его слов или взглядов случаются непорядки. На вопрос, кто же может сглазить, наши собеседники обычно отвечают неопределенно: да кто угодно.
<А вот так вот просто могу я сглазить, хотя вот…>
Можешь, да, можешь.
<Могу, да?>
Да любой человек может, понимашь.[42]
С одной стороны, получается, что в деревне нет какого-то особого человека или группы людей, которые бы «специализировались» на оприкосе. С другой стороны, при переходе на конкретные случаи наши собеседники уточняли, что оприкосить может, например, человек с «темным взглядом»:
Вот даже человек, допустим, вообще не знающий, понимашь. Вот если ты, у человека глаза – ум в глазах, понимашь, он просто выдумывает, там сила какая-то есть вот, понимашь, он даже вообще ничем не владеет. Вот, например, у тебя – у тебя взгляд тоже тёмный такой, острый, вишь, такой жгучий, тёмный такой.[43]
Иногда в рассказах об оприкосе упоминались конкретные люди, но при этом не говорилось, что эти люди намеревались оприкосить ребенка. В сглазе-оприкосе нет осознанного намерения. Нечаянные агрессоры просто «приходили», «заходили», иногда «проходили мимо».
У меня вот Любашка была маленькая, первая-то. Мария Ивановна придёт (у нас в бане мылась ходила)… Придёт: «Ой!», да чего. Всё, она ушла домой, а у меня девка ночь будет реветь. Так спокойнёхонька – не слышим, не видим даже! Тоже положим, она спит, да и всё. А тут всю ночь будет реветь.[44]
А я вообще прикос не видела до тех пор, пока Алёнка маленькая не была… Так вот Анька пришла, с ней поиграла, поиграла, она потом всю ночь ползала.[45]
Можно выделить следующие типы потенциальных исполнителей оприкоса. Во-первых, это нечаянно проходящие мимо или заходящие «кто угодно», а также те из них, кто «с темным взглядом», «жгучим умом». Перечень носителей потенциальной магической агрессии представлен в заговорных текстах. Заговоры должны защитить от троеженого, от двоезубого, от девки простоволоски, от бабы самокрутки, от вдовца и вдовицы, от черного и от белого, от чернеца и от черницы, и так далее. То есть нужно защищаться от любого человека, встретившегося или зашедшего в дом.
Ножницы и игольницы в северных деревенских домах хранятся на гвоздиках у окон. С одной стороны, так удобно – близко к свету. С другой – они выполняют роль оберега, защиты от всяческой напасти. Окно в частном музее Иды Афанасьевны Максимовой. Фото И. Веселовой. Июль 2008 г. Деревня Азаполье Мезенского района Архангельской области
Немного полевого опыта в качестве иллюстрации. Жители Русского Севера, как известно, в основном светлоглазые, так что кареглазым участникам экспедиции – «с темным взглядом» – приходится несладко. Однажды одному из авторов этой статьи пришлось вести интервью со старушкой в далекой деревне Кильца, разговор шел через порог дома. Пускать нас дальше она категорически
Там же.
Там же.
ФА СПбГУ, DTxt07-043_Arch-Mez_07-07-26
ФА СПбГУ, DTxt07-055_Arch-Mez_07-07-16