Интервью для Мери Сью. Раздразнить дракона. Надежда Николаевна Мамаева
поторопиться.
О том, как меня сюда вообще занесло, почему, и с откуда такая честь – старалась пока не думать. Хоть мой процессор, в смысле голова, – вещь и многозадачная, но оперативка и так трещала по швам от всего, что я увидела и услышала.
Я попрыгала, согреваясь, а потом рысцой добежала до одного из распотрошенных тюков. Рубахи, юбки, жилеты, мех.
С убитых не знаю, сняла ли бы. Наверное, все же не смогла бы пересилить себя, но тут… Мародерство отвратительно, но сдохнуть – отвратительнее вдвойне. Потому я стянула с себя мокрые джинсы, куртку и водолазку, а потом нырнула в рубаху. Брюк, что подошли бы на мою субтильную фигуру, видно не было, а искать – тут каждая секунда на счету. Пришлось прихватить юбку, безрукавку и полотняный отрез. Расстелив последний, скинула в него свои мокрые вещи.
Самая большая заминка вышла с обувкой: все сапоги оказались гренадерского размера, здоровые, мужские. С деревянными башмаками, выдолбленными из цельного куска дерева, – та же история. А намотать кучу портянок на манер онучей – да я бы этим извращением до утра занималась. Посему плюнула и решила, что мокрые кроссовки – тоже ничего.
В последний момент, уходя с поляны, подумала о деньгах. С совестью боролась недолго, но отчаянно. Эта паршивка вопила и не заткнулась до конца, даже придавленная тяжестью напоясного кошеля, который я позаимствовала у одного из убитых.
– Прости, – губы прошептали сами собой.
Звук получился, словно из проколотой шины воздух выходит. Глупо было просить прощения у трупа, но за сегодняшний день случилось столько бреда, что одним больше, одним меньше, какая уже разница?
«Обо всем этом стоит еще раз подумать. Хорошенько. Но потом. А сейчас пора сматываться», – решила я про себя, словно путы отсекла и, подхватив узел с мокрыми вещами, нырнула в заросли.
Лес встретил меня мошкарой и густыми, как смола, сумерками. Не покидало ощущение, что я здесь чужачка. Да в сущности так оно и было. В свои двадцать три я по пальцам могла пересчитать дни, проведенные на лоне природы. Зато в городе – не счесть. Потому трезво рассудила, что от тракта далеко отходить не стоит, но и идти по нему в открытую – значит нарываться на крупные неприятности.
Так и шагала леском в полусотне метров от дороги. Так, чтобы видеть ее хотя бы иногда, но если вдруг конные или пешие – сразу же нырнуть с головой в траву.
Когда солнце почти скрылось за горизонтом, а мошкара окончательно подтвердила, что страшнее комара зверя нет, я поняла, что умная женщина никогда не будет брать тяжелого в руки, а дурного – в голову. Но то – мудрая. Увы, я таковой не была ни разу. Потому как сумела прихватить и то, и другое: куль с мокрой одеждой весил изрядно, а мысли, бродившие в голове, – и того больше.
Каждый шаг давался все тяжелее. В животе не просто урчало, там, судя по звукам, выл Джигурда. Голова кружилась. Наконец, я сдалась. Плюхнулась под первым попавшимся деревом и вытянула ноги.
Задним числом пожалела, что взяла все, кроме самого главного: еды. С водой в организме