Испытание реализмом. Материалы научно-теоретической конференции «Творчество Юрия Полякова: традиция и новаторство» (к 60-летию писателя). Коллектив авторов

Испытание реализмом. Материалы научно-теоретической конференции «Творчество Юрия Полякова: традиция и новаторство» (к 60-летию писателя) - Коллектив авторов


Скачать книгу
руками Стас.

      – Чего? – снова переспросил Арнольд.

      – Фигня! – уточнил Жгутович.

      − Ах, фигня! – возмутился я, и кровь с пивом бросились мне в голову. – Готов поспорить: первого встречного дебила за два месяца я сделаю знаменитым писателем, его будут узнавать на улицах, критики станут писать о нем статьи, и вы будете гордиться знакомством с ним!

      Мы видим, что в коммуникации нескольких участников проявляются практически все формы реализации текста и дискурса.

      Говоря о неразрывности и неслиянности действительности, текста и дискурса, необходимо определить, что же все-таки удерживает эти три составляющих реального процесса коммуникации. В свое время мы выделили те скрепы, которые принадлежат каждой из них. Это прецедентные феномены для дискурса, стереотипы речевого общения для текста и ландшафты реальности и параметрические модели для действительности.

      В семь часов утра нас разбудили стук в дверь и бодрый голос Друга Народов:

      – Через двадцать минут в штабном номере утренняя оперативка. Явка строго обязательна!

      Потом мы слышали, как он барабанит в соседний номер и объявляет то же самое. Пришлось подниматься.

      – Как ты думаешь, – спросил меня Спецкор, выглядывая из ванной с зубной щеткой в руке, – Буров действительно дурак или прикидывается?

      – Не знаю… Окончательно выяснится, когда он доберется до самого верха…

      – И в этом наша трагедия! – покивал Спецкор.

      В номере рукспецтургруппы собрались все, кроме Поэта-ме-теориста и Пейзанки. Побледневшая Алла шепнула мне, что провозилась со своей соседкой почти целую ночь: таблетками отпаивала, утешала, чуть не колыбельные пела, та вроде бы успокоилась, но из отеля выходить наотрез отказывается – боится новых впечатлений.

      Пока товарищ Буров признавал минувший день удовлетворительным и распространялся по поводу укрепления дисциплины в группе, Торгонавт рассказал, что Поэт-метеорист пропил в баре свои франки, теперь не может голову оторвать от подушки, умоляет принести опохмелиться и обещает вернуть с премии. Одним словом, «белка» – белая горячка.

      На утренней планерке постановили: Поэта-метеориста и Пейзанку оставить в покое, так как он не может выйти из номера, а она – не хочет.

      Шведский стол – уникальная возможность из пестрой толпы завтракающих людей выявить соотечественников. Если человек наложил в свою тарелку сыр, ветчину, колбасу, кукурузные хлопья, булочки, пирожные, яблоки, груши, бананы, киви, яичницу-глазунью, а сверху все это полил красным соусом, – можешь не колеблясь подойти к такому господину, хлопнуть по плечу и сказать: «Здорово, земляк! Мы из Москвы. А ты?» Но, судя по всему, кроме нас, советских в отеле больше не было.

      Наевшись до ненависти к себе, мы отправились в автобусную экскурсию по городу: Елисейские поля, Тюильри, собор Парижской Богоматери, Центр Помпиду… Мадам Лану неутомимо объясняла, что, кем и когда было построено, кто, где и когда родился, жил, умер.

      – Такое впечатление, что они домов не ломают, а только строят новые, –


Скачать книгу