Воровская яма (сборник). Валерий Иванов-Таганский
что здесь большое месторождение, и они сделают все, чтобы его присвоить. Поэтому у меня нет никаких шансов создать компанию и работать легально. Вот почему я никому из вас ничего не говорил. Ты узнала первая и, надеюсь, последняя.
– «Узнала первая», смотри, какая честь! Ну и что из того, что я узнала? Тебя к черту убьют, а что буду делать я? У нас, судя по тому, что ты мне рассказал, и если здесь действительна еще присутствует и рука Москвы, практически нет выхода.
– Есть. Это сам нефрит. Во-первых, он защищает людей, которые его находят, и к тому же осуществляет главную заповедь: «Не волнуйся и не спеши: дней в году много».
Она помолчала и, оглядев все вокруг, сказала:
– Так, значит, этот дом и все, что в нем куплено, куплено на нефрит?
– Нет, часть я заработал на бирже.
– Ты игрок?
– Да, я играю на бирже.
– Господи, с кем я связалась? Ты, оказывается, совсем плохой мальчик.
– Таких «плохих мальчиков» во время недавнего обесценивания рубля в верхнем эшелоне власти было сколько угодно. Разница только в том, что они догадывались о курсе ЦБ, а я просчитывал технологически.
– И как это все происходило?
– Тебе правда это интересно?
– Да, вдруг твоим помощником стану.
– Тогда коротко, для общего образования: когда Центральный банк России отказывается поддерживать стабильный курс рубля, на рынке начинается господство игроков.
– То есть спекулянтов?
– Мне не нравится это определение, но, если тебя устраивает, пожалуйста. Монопольное положение при этом занимают иностранные финансовые структуры, их доля от 60 до 90 %.
– А сколько в игре у нас?
– Вес нашего валютного финансового рынка составляет 0,6 % от мирового. Так что любое дуновение спекулятивного ветерка с Запада сразу же повергает наш рынок в турбулентность. Итак, по этому компьютеру, – Валерий включил крайний из них, – идет информация об усилении финансовой волны в нашем направлении. Я вижу, как подключаются некоторые компании к безграничному кредиту от ФРС, от ЕЦБ, от банка Англии… По этому компьютеру я слежу за надвигающейся волной нашего ЦБ. Понимаю, что начинается колебание курса. Сейчас надо угадать, куда и на какие цифры ставить. Это делается по этому компьютеру. На этом я подсчитываю разбег колебаний. С этим, главным, я начинаю работать по своим вкладам. Для глобальных игроков ключевая ставка нашего ЦБ не проблема. Поэтому надо вычислить, где прибыль, и туда точно сыграть на повышение или понижение. В этой ситуации надо обязательно учесть денежную массу наших банков, которым ЦБ выделил деньги на кредитование экономики, но банки вместо этого используют эти деньги в нашей общей игре. Однако это только технология, Ольга, а вывод следующий: в нашей экономике сформировался гигантский и единственный центр сверхприбыли – это Московская биржа. Здесь умелые игроки получают свою долю. В прошлом году Московская биржа пропустила через себя около четырех триллионов долларов,