101 разговор с Игорем Паниным. Игорь Панин
щении или даже оставлять из них небольшие фрагменты. При этом часть интервью я решил напечатать в авторском варианте, не искаженном при первоначальной публикации, когда тексты произвольно сокращались изданиями или снабжались редакционными вставками.
Наконец, есть деятели, которых я ни за что не хотел бы видеть в книге со своим именем на титульном листе. Это те, с кем приходилось беседовать исключительно «по работе», выполняя редакционные задания, те, кто никогда меня особо не интересовал, а так же те, кто русофобскими высказываниями закрыл себе дорогу не только в данную книгу, но и в русское пространство. И нет желания вспоминать о них.
В первую часть вошли интервью, в большей степени посвященные литературе. Вторая часть – «сборная солянка»: здесь и о литературе, и о культуре целом, и о политике, и о многом другом. Ну и любопытные фрагменты из бесед, которые было бы жаль не включить. Третья часть – это интервью, которые давал я сам. Тут, уж простите, я решил отойти от своего же правила «один человек – одна беседа». Взяв несметное количество интервью у других, я, наверное, заслужил право быть представленным несколькими текстами хотя бы в собственной книжке. Тем более что эти интервью ничуть не хуже прочих.
А в целом… Кого тут только нет. И в какой еще книге Эдуард Лимонов соседствует с Виктором Ерофеевым, а Захар Прилепин с Андреем Битовым? Где вы увидите рядом с вице-премьером Дмитрием Рогозиным звезду 90-х – актера Владимира Пермякова, более известного как Леня Голубков? Но и Рогозин – автор книг и статей, и Пермяков-Голубков – автор пьесы, поставленной в театре. Мы, может, уже не самая читающая страна, но самая пишущая – точно. А значит, еще не все потеряно.
Игорь ПАНИН
Беседы о литературе
Василий Авченко: «Я – не сепаратист и не провинциал-экстремист!»
Почему вся Россия не любит Москву и наоборот?
Когда это противостояние закончится? Что для этого нужно сделать?
Об этом наш сегодняшний разговор.
Авченко Василий Олегович родился в 1980 году в Иркутской области, вырос и живёт во Владивостоке. Окончил журфак ДВГУ, работал в местных и федеральных СМИ, в настоящий момент – во владивостокской редакции «Новой газеты». Автор нашумевшего документального романа «Правый руль» (2009), вошедшего в шорт-листы «Нацбеста», «НОСа», в лонг-лист «Большой книги». Кроме того, автор беллетризованной энциклопедии «Глобус Владивостока» (2010), фантастической киноповести «Владивосток 3000» (2011), написанной в соавторстве с певцом Ильёй Лагутенко. Публиковался в журналах «Знамя», «Москва» и др.
– Василий, вы в большей степени журналист или прозаик?
– Со стороны, наверное, виднее, но мне порой такое противопоставление кажется искусственным. К тому же жанры сегодня настолько часто сливаются и превращаются один в другой, что разделить фикшн и нон-фикшн не всегда возможно, да и стоит ли вообще это делать? Так что соглашусь с любым определением. Называть себя прозаиком, писателем как-то не очень прилично, а вот журналистом – вполне. Так что давайте буду журналистом.
– Вы смотрите на Россию из-за правого руля. Что даёт такое зрение?
– Наверное, некий стереоэффект, дополнительную глубину. Дальний Восток ещё как часть СССР успел поездить на левом руле, а в последние два десятилетия ездит преимущественно на правом. Этот опыт даёт возможность судить о каких-то стереотипах массового сознания не умозрительно, а с полным знанием предмета. Причём, как вы догадываетесь, правый руль в данном случае я понимаю не только в прямом, но и в переносном смысле. Правый руль – символ свободы мысли, свободы оценки, утверждение альтернативности, в том числе и альтернативности правил общественной жизни. Он, руль, как бы говорит нам: можно жить так, а можно эдак, и не верьте тем, кто утверждает, что жить можно только так… Сама близость Владивостока к Японии – Китаю – Корее – это ещё один «правый руль».
– А вы своим «Правым рулём» что сказать-то хотели? Ну не о проблемах же отечественного автопрома эта книга…
– В том числе и о проблемах автопрома. Хотя понятно, что это только один, первый план, а в книге таких планов несколько. Это книга о свободе прежде всего. О нашей стране, о взаимоотношениях провинции и столицы, о взаимонепонимании, об угрозах распада единого российского пространства (для начала – пространства культурно-информационного, а не административно-территориального). В книге есть и лирическая линия – о моём Владивостоке и обо мне самом. Ещё, конечно, о японских «праворульках» и о том, чем они стали для Дальневосточного региона в 90-е годы. Наконец, об автомобиле как культурном феномене современного общества, об эпохе автомобилизма и психологии «человека автомобильного».
– Никогда не мог понять ненависти провинции к столице. Всё же в Москве живут не только чиновники, политики и бизнесмены, но и простые рабочие, и учителя. И эти люди очень переживают за глубинку. Но почему из той же глубинки они ощущают по отношению к себе один негатив? В 2010 году горела вся Россия, сотни тысяч москвичей перечисляли деньги для пострадавших районов, посылали