О бабушках и дедушках. Истории и рассказы (сборник). Коллектив авторов
семья попала в Алтайский край из-под Саратова еще до Большой войны. Во время действия знаменитого закона о трех колосках прабабушка Катя сорвала в поле колосков в количестве больше трех, чтобы прокормить многократно большее число своих детей, за что была осуждена на девять лет лагерей по уголовной статье, по три года за каждый официальный колосок (остальные – «в подарок»), а всех ее детей, самой старшей из которых была шестнадцатилетняя Костикова бабушка, как врагов народа, вместе со всей Поволжской республикой набили в вагоны для перевозки скота, называвшиеся телячьими, и отправили без еды и воды через всю страну в ссылку в Алтайский край.
И вот прабабушка Катя, отсидевшая всего семь лет из девяти; родившая тринадцать детей и потерявшая больше половины из них; девяноста с лишним лет от роду; Katharina Hiegel по мужу (фамилия образована от имени Hiegel (Гигель), которое является уменьшительной формой имени Хьюго (Hugo) и переводится как «сердце» или «дух»); в девичестве Lofingh (которая неизвестно как образована, но созвучна с английским словом Laughing – смеющаяся) – стоит над Костиком и улыбается из-под сверкающего на солнце белого платка. А в ее новых серых цинковых ведрах плавают в колышущейся воде солнечные пятна.
Важным отличием бабушкиного от хозяйства сестер была его внешняя беспорядочность. Возможно, такой эффект получился из-за того, что все сестры, подобно своим замкнутым общинным предкам, вышли за своих же, за немцев, а бабушка – за чужака, за хохла. В итоге на счастье Костика вместо унылого немецкого порядка у бабушки царит восхитительный хаос.
Инструменты, гвозди, тряпки, кружки, корытца, ржавые механизмы, веревки, проволока, мыло, шурупы, скобы, кожа – казалось, были собраны в одну кучу, перемешаны гигантской ложкой и разложены затем ровным слоем по всему хозяйству – от сарая с норками на заднем дворе до бани, от чердака до загона со свиньями. В каждом углу притаилась порция этого хозяйственного месива, при этом бабушка, следуя каким-то своим таинственным нуждам, постоянно перемещала предметы из одного укрытия в другое. Еще вчера Костик нашел молоток и гвозди и стал забивать гвозди в деревянный порог кухни, а сегодня молотка уже на месте не оказалось. На вопрос Костика: «Где молоток?» – бабушка, не прерывая нить своего хлопотливого бега, ахнула, увидев кучу вбитых в порог гвоздей, выдернула клещи откуда-то из-под сарая, где их отродясь не было, и сунула Костику в руки. Пришлось Костику выдирать обратно все забитые гвозди да еще их и распрямлять. Бабушка ураганом носилась по своему маленькому хозяйству, то выхватывая откуда-нибудь что-нибудь, то засовывая это что-нибудь в другое место. За десятки лет круговерти ее скупые и точные движения превратились в балет. Кроме бабушки, в балете участвовали дети, внуки, коровы, телушки, свиньи, гуси, норки, куры и петух.
Впрочем, петуха вскоре за сварливость сварили, и главным врагом Костика стал гусь. Если бабушки не было рядом, гусь не давал Костику спуститься с крыльца, громко и страшно, по-ослиному, крича на него и махая огромными крыльями. Иногда