Зеркало, зеркало. Кара Делевинь

      – Просто пиздец, – тихо говорит Лео. – Я о том, что с ней произошло. Не должно было все так кончиться. Ее обычные выходки никогда не привели бы к такому. Что-то тут неладно. Я нипочем не поверю, что она пыталась наложить на себя руки.

      – Так вот как все думают? – спрашиваю я у мистера Смита в надежде, что он-то все разъяснит, поможет отделить правду от вымысла. Но он выглядит таким же растерянным, как и все мы. – Люди думают, что она пыталась совершить самоубийство?

      – Не знаю, – он разводит руками. – К сожалению, я ничего не знаю. С полицией я не разговаривал – только с родителями Наоми, но, наверное, есть вероятность, что она…

      – Нет, – я упрямо мотаю головой. – Это все фигня полная.

      – Най боялась воды, – говорит Роуз. – Она даже уроки по плаванию пропускала, всегда говорила, что у нее месячные. Будь ей настолько плохо, что она готова была утопиться, мы бы заметили. Мы бы ей помогли.

      Тут она резко смолкает, отворачивается и прижимается к Лео, а он сжимает ее в объятиях.

      – Мне казалось, найдем ее, и все сразу наладится, – говорю я. – Но я даже не знаю, что делать. – Мистер Смит кладет руку мне на плечо, и я прикасаюсь к ней щекой.

      – Я даже не знаю, что делать, – повторяю я, ища утешения в его взгляде. Мне хочется услышать от него, что бояться нечего, ему я поверю.

      – Ладно, ребята, вам сегодня пришлось нелегко. Давайте я отвезу вас домой, к родителям. Семье Наоми нужно привыкнуть к новым обстоятельствам, не будем на них наседать.

      – Я лучше прогуляюсь, – тут же говорит Лео.

      – Я тоже. – Я оглядываюсь на Роуз, а она, склонив голову на бок, обращается к мистеру Смиту:

      – А сами вы как, ничего?

      – Я? Да все нормально. – Его утомленная улыбка успокаивает. – Послушайте, Наоми – настоящий боец, даже доктор так считает. Все образуется, вот увидите.

      Мы уходим, а он остается на месте, продолжая наблюдать за Наоми сквозь жалюзи.

      Штука в том, что мистер Смит не просто хороший учитель: только он один из всех окружающих меня взрослых ни разу в жизни меня не подводил. Многие в «Темз Компрехенсив» скажут о нем то же самое. Он никогда не врет нам и все такое, обращается с нами как с людьми, а не как со скотом. С таким учителем можно поговорить о чем угодно – он обязательно выслушает и постарается помочь. Вот мне он помог, когда дома все разладилось: объяснил, что надо оставаться собой, что в этом нет ничего плохого, что мне необязательно жить так, как живут мои родители. Он хороший человек, добрый.

      – Мама и папа Наоми еще не вернулись, – говорю. – Нельзя оставлять ее одну.

      – Идите, – говорит он. – Я за ней присмотрю.

      Тогда Роуз подхватывает нас с Лео под руки и ведет к выходу.

      – Ребят, это жопа, – говорит она, когда двери лифта закрываются. – Вот в нее и предлагаю надраться.