Радость величиной в небо (сборник). Леонид Сергеев
сторожем на стройку кооперативного гаража. С утра убегал в институт, к четырем часам спешил в библиотеку – корпел над диссертацией, в шесть вечера несся в спортзал – покидать мяч в корзину, затем – на курсы иностранных языков; домой приходил поздно, на ходу проглатывал ужин, под тихий джаз (чтобы не разбудить сына) мастерил очередную штуковину, к полуночи отправлялся дежурить на стройку и, перед тем как задремать в каморке, играл на трубе – готовился к концерту…
Он постоянно не высыпался, ходил с мешками под глазами и часто в метро, по пути в институт, засыпал без всяких сновидений. А от жены уже слышал не упреки – сплошные серьезные обвинения:
– …Мы поспешили расписаться. Нужно было, для профилактики, поближе узнать друг друга. Только теперь мне стало ясно: ты просто еще не созрел для семьи. Никак не утихомиришься, никак не откажешься от своих холостяцких замашек! Какой сейчас может быть баскетбол, когда мы в таком положении?! У нас нет ни приличной мебели, ни сносной одежды – и куча долгов!
Борис пытался найти достойный ответ:
– Спорт мне необходим, Томуся. Я должен поддерживать форму, иначе не хватит сил на большие дела.
– Какие дела?! – следовал резкий выпад Тамары. – Что тебе еще приспичило?! У тебя главные дела: диссертация и ребенок. А этому-то ты как раз меньше всего уделяешь времени, это у тебя на втором, даже на пятом плане. Скоро год, как ты взял тему, исписал кучу бумажек, и все без толку. Если б знала, что так будет, ни за что не брала бы академку и сама уже давно защитилась бы… Конечно, ты живешь насыщенно: гоняешь мяч с дружками, «спикаешь» на курсах с девицами, а я только и знаю магазин и кухню, стирку и готовку. Ты махровый эгоист, себялюбец, не умеешь видеть душу других. Это какая-то клиника.
– Все наладится, Томуся, – успокаивал Борис разгоряченную супругу. – Закончу диссертацию, получу приличный оклад, сына отдадим в детсад, и ты займешься дипломом. Вот только бы ветер удачи…
– Замолчи! У тебя уже есть один ветер! В голове!
Прошло еще два года, и ничего не изменилось – вернее, Борис не изменился.
Тамара, устроив сына в детский сад, вернулась в институт и вскоре получила диплом врача и распределение в поликлинику, а Борис, общаясь в гараже с владельцами машин, загорелся автоделом, и решил копить деньги на «москвич», и начал с того, что вступил в кооператив гаражников, – ему, как бдительному охраннику, пошли навстречу (поверили, что вот-вот заимеет автотранспорт) и выделили бокс.
– Большей глупости придумать трудно, – зло проговорила Тамара. – Нет коровы, но покупать подойник. Что за дурацкая прихоть?! Ты весь в этом. Вот теперь еще с этим гаражом влез в кабалу. Какая-то болезнь в острой форме!
Грандиозные планы и всевозможные увлечения в конце концов поставили Бориса перед дилеммой: или умерить свой пыл и ограничить круг занятий, или прослыть «вечным дилетантом»; ни то ни другое его не устраивало – он был слишком нетерпелив, чтобы размеренно и четко идти к определенной цели и хотел сразу иметь все, и во всем