Заговор гордых. Тайные хроники. Том 1. Никифор Малеин
крестным ходом. Перед последним, шестнадцатым штурмом отец увидел, что с севера к нам движется подкрепление – большое, хорошо вооруженное славянское войско. Это племя жило в нескольких дневных переходах от города в собственном селенье. Их встретили радостными возгласами и бряцаньем оружия.
Однако эти братья по крови оказались вероломными отступниками, душепродавцами. Вместо того, чтобы отомстить за убитых и основать славянскую столицу на море, они повернули оружие против нас. Градоначальник Солуни щедро оплатил золотом нашу кровь. – Михаил снова усмехнулся, громко и радостно.
– Мы были сбиты с толку, запаниковали. В это время из проломленных городских ворот выехал закованный в железо отряд. Они врубились в нас, как нож вонзается в горло ягненка. Мечи обрушились на наши головы. Войско Хацона оказалось в тисках. Началась резня. Со стен вновь полетели тучи стрел. Одна из них вонзилась моему отцу в бок, но даже после этого он сумел зарубить трех всадников. А потом его ударили по голове, и он потерял сознание.
Победители особо с ним не церемонились, думали, не выживет. Но он оказался сильнее, чем ожидали. Его сделали рабом и отдали Гонорию, как военный трофей.
– А говорил, истории рассказывать не умеешь – восхитился Иоанн. – Отлично получилось!
– Ты все время говорил про славян «мы», а про ромеев «они». Ты до сих пор считаешь себя варваром, а нас врагами? – ровным голосом поинтересовался Константин.
– Ну как ты не понимаешь?! Эту историю рассказывал ему отец, наверняка не один десяток раз – вступился за Орлика Иоанн. – Он пересказывает ее, как запомнил. К тому же в тех событиях ромеи и правда вели себя не самым лучшим образом. Мы вообще страдаем излишней гордыней, относимся к другим народам с презрением. Если бы славяне взяли Фессалоники, то смогли бы установить на Балканах лучшие порядки, чем царят там сейчас.
Краем глаза Иоанн заметил позади себя какое-то молниеносное движение. Раздался свистящий звук. Лошадь под ним вскинулась, заржала и встала на дыбы. Не ожидавший такого подскока юноша выпустил поводья и, кувыркнувшись через голову, упал на землю. Его гнедая припустила в галоп.
Ребра и левую руку пронзила тупая боль. В глазах расплылась белая пелена. Иоанн закричал и скрючился на земле. Казалось, весь мир вдруг уменьшился до размеров его тела, до пульсирующих мучительных ощущений. Когда пелена спала, и зрение прояснилось, юноша увидел ухмыляющееся лицо Михаила.
– Ты не ушибся, господин? – с издевкой спросил он. – Крепче надо держаться за поводья. И не пугать так лошадь.
– Прекратить – со сталью в голосе скомандовал Константин. – Еще раз такое повторится – высеку и отправлю обратно одного. Нам приказано доставить их в столицу живыми и невредимыми. Понятно?
– Да, господин – уныло ответили Михаил и Александр.
– Я не слышу. Понятно?
– Да, господин! – гаркнули они.
– Михаил,