Мрачный катрен. Илья Соколов
растаял в полутьме читального зала.
Ни я, ни Блондиночка не стали ему отвечать. Незачем сводить с ума пьяного друга (он и так уже довольно безумен). Мы просто стояли у огромных окон, рассматривая «самих себя» из темноты.
Алекс снова налил себе выпить. И про меня не забыл. Наша расчудесная блонди-подружка, отвернувшись от стеностекла, подошла к Алексу и, мягко перехватив у него бутылку, по-особому нежно к ней приложилась. Ее глоточки словно завершали что-то, может, не очень важное, но во всяком случае – значимое для меня.
Я опять посмотрел на тусклые огни города. По улицам бродило одиночество. Твое и мое.
Бесшумный ветер дразнил огни фонарей у реки. Они сквозь мелкие волны сна глядели на воду. Листва шуршала шторами углов бытия, перематывая близость друг к другу. И все, кто чувствовал эту самую близость, словно бы сами становились огнями.
Сутулый ветер уносил прочь наше прошлое.
Твое и мое…
Блондиночка отлепила от бутылки свои сладкие губы. И улыбнулась мне улыбкой очень счастливой девушки.
Ночные огни продолжали гореть.
Япония
Гвозди под язык лезут сами собой…
Его преследуют, он убегает. В любом заведении, где имеются фотопортреты, он способен на все… Заходят трое: он видит их издалека. Любые жесты агрессии в его сторону разбиты тут же – из фотографии Мэрилин Монро откололось изображение и воткнулось в преследователей зеркального парня. Они было попытались отстраниться, но озверелая красотка, перевернув пару столов, стала мастерски разбирать говнюков-преследователей на составные части…
В свете фригидных ламп этот парень покидает задрипанный бар.
Фокус с фотопортретами – это еще не все. Также он может устроить слежку через собственные фотографии, размещенные в открытом доступе в Сети. Его глаза способны смотреть действительно далеко.
В проеме ближнего квартала ему встречается кричатель.
Теневой парень подходит ближе, стараясь не вспугнуть согбенную фигуру в шляпе и капюшоне. Кричатель что-то шепчет. Это улица и номер, номер и улица. Он сообщает парню чей-то адрес.
Ночные домики, жилая высота. Темнота за всеми столбами. Прохожих нет вообще. Луна заползла в какие-то тучи… Вот уже и нужный район.
Железная картонка двери скрипнула, пропустив. Замок домофона был сломан. А в подъезде был лифт. На нем парень и домчался до той самой квартиры. Скупая трель звонка. Открыла обалденная девица. Бегло оглядев, пригласила без слов.
Квартира выглядела экспонатом с выставки вульгарного авангардизма при студенческом морге. Самобытная обстановочка: окровавленная тряпка вместо шторы, тигровые порезы на стенах, колышущаяся люстрочка, соломенная мебель (омытая самосознанием солнца), силовой квадрат телекомпьютера.
Хозяйка была великолепию подстать. Одушевленная, но совершенно бездушная. Роскошная красотка. Даже воображаемый друг от нее убег…
Уселась на диван и приказала:
– Вруби камин и трахни меня.
Чем красивее у нее