Война. Сергей Тармашев
растёт количественный и качественный состав флота, уже близка к завершению программа очистки Земли. Сейчас необходимо сосредоточиться на решении первоочередных проблем, всему своё время».
Тринадцатый огляделся. Весь состав Совета Глав уже был в сборе, за исключением Серебрякова-младшего. Димм Александэр, председательствующий в Совете в этом месяце, поднялся ему навстречу.
– Здравствуйте, Командующий, – поприветствовал Димм. – Вы, как всегда пунктуальны. – Он улыбнулся. – А Андрей Андреевич, как всегда, опаздывает.
– Академик Серебряков не смог лично присутствовать на заседании Совета. – Тринадцатый уселся в своё кресло. – Я разговаривал с ним пять минут назад, в центре контроля планетарного очищения началась особо важная процедура повышенной сложности, требующая его постоянного присутствия. Он будет участвовать в заседании через сеть, как уже бывало ранее. Думаю, менее чем через минуту мы сможем его увидеть на экранах.
Изображение молодого учёного возникло на мониторах системы связи даже раньше. Тринадцатый узнал знакомую обстановку подуровня Аналитической группы. С вступлением Содружества в Войну Пришедших После Рос модернизировали и заново переоснастили. Теперь в нём располагался резервный центр космического командования и дублирующие органы управления основными функциями руководства Содружества. Помимо этого там же были размещены всё элементы контроля над процессом очищения Земли.
– Добрый вечер, господа! – улыбнулся Серебряков-младший.
Члены Совета подняли ладони, отвечая на приветствие, и Тринадцатый в который раз подумал, что с тех пор, как у Серебрякова появилось тело, приставка «младший» стала более чем актуальной. Решение проблемы извлечения учёного из недр компьютера предложили союзники. Эксперимент являлся рискованным и ранее никогда не производился даже цивилизацией Дэльфи, шансы были пятьдесят на пятьдесят, и молодой ученый решил действовать. Но всё оказалось не так, как прогнозировали расчёты.
Если процесс переноса человеческого сознания из тела в компьютер был сопряжён с высокой степенью риска гибели биологического носителя, то обратная передача до сих пор просто не являлась осуществимой. Клонирование, на которое поначалу возлагались большие надежды, не только не помогло решению проблемы, но даже добавило трудностей, пусть даже и морально-этических. Клонированному эмбриону, ставшему младенцем, для полноценного развития требовались всё те же условия и временные рамки, что и обычному ребенку. Подраставший ребёнок был абсолютно индивидуальной личностью, не имеющей со своим донором никакого сходства, кроме как биологического. Этот факт полностью решал проблемы неизлечимого бесплодия, но в ситуации с младшим Серебряковым ничем помочь не мог, ведь в данном случае, по сути, потребовалось бы убить одного человека ради другого. Второй вариант клонирования выглядел более привлекательным.