Струны волшебства. Книга первая. Страшные сказки закрытого королевства. Милена Завойчинская
нужно сделать поправку на то, что я временно – мальчишка.
И улыбаться! Ну что ж, я стану улыбаться. Мои боль и горе спрятаны в сердце и душе. Когда-нибудь станет легче, и я смогу веселиться и смеяться по-настоящему, а не потому, что играю роль. А пока я буду выглядеть радостной и беззаботной, раз так надо, чтобы выжить.
И выживу, назло Гаспару и его дружкам. Выживу, уйду далеко, туда, где он меня никогда не найдет. И начну всё с чистого листа.
Из кузни, располагавшейся на другом конце небогатого селения, шел черный дымок и доносился металлический стук. Кузнец или его помощник уже занимались делами. Вот туда я и направилась.
Заглянув во двор, обнаружила телегу, запряженную флегматичной крепкой кобылой. Из-за дома доносились два голоса: хриплый мужской, отдающий указания, и ломающийся мальчишеский. Вероятно, кузнец оставлял распоряжения подмастерью на время своего отсутствия.
Глава 3
– Эй! Хозяева! – крикнула я, стоя у калитки.
– Ну? – шагнул из-за угла здоровенный лысый мужик с суровым лицом. – Кто таков? Чего надобно?
– Менестрель я, хозяин, – улыбнулась я, втягиваясь в роль. – Мне одна птичка весть принесла на хвосте, что вы в город собрались. Не возьмете попутчика? Денег нет, – развела руками, – но оплатить дорогу смогу песнями да сказками.
– Кажется, той птичке пора хвост ощипать, – прищурившись, осмотрел меня кузнец. – Плащ распахни!
Я послушно откинула за спину полы плаща, позволяя осмотреть свой скромный наряд и невзрачный кинжал на поясе.
– Из благородных, что ли? – сделал свои выводы мой собеседник.
Непонятно, с чего такой вывод, но интересоваться я не стала.
Тут из-за дома высунулся примерно мой ровесник (в нынешнем обличье) с конопатой физиономией, встрепанной шевелюрой и блестящими от любопытства глазами.
– Из них, – продолжая улыбаться, призналась я. – Да только не всем благородным везет спать на перинах и есть с золотых тарелок.
– Сирота? – кивнув своим мыслям, спросил кузнец и, не глядя, отвесил легкий подзатыльник слишком высунувшемуся подмастерью.
– Ой! Дядька Жух! – воскликнул пацан, подмигнул мне и спрятался.
– Сирота, – подтвердила я, перестав улыбаться.
– А играешь на чем? Не вижу что-то у тебя струмента.
– А инструмент, – ненавязчиво исправила я, – разбили. Лиходеи… Сам-то я сбежать успел, а вот гитару мою растоптали. Один кривой такой, а у второго рожа рябая совсем.
– Садись в телегу, сейчас выезжаем, – указав мне подбородком направление, скомандовал он. – Мо́тька! Уши оборву, если к моему возвращению не сделаешь, что велено, – заглянув за угол, рявкнул он.
Конопатый Мотька звонко заверил, что всё исполнит.
А как только кузнец направился к телеге, на которую я уже взгромоздилась, пока он не передумал, пацан снова высунулся и, весело скалясь, второй раз подмигнул мне. Смешной. Я спрятала ответную улыбку, чтобы не выдать его.
Мы