Нагорные тропинки. Статьи о творчестве и биографии А.С. Пушкина. Михаил Гладилин
что Сильвио приезжает в усадьбу после женитьбы, в светлое время дня и с чемоданом, в котором пистолеты, проходит в кабинет. Граф через дверь и зеркало убеждается, что это «запыленный» Сильвио «сидит в кабинете», и вместе с женой уезжает верхом. Он оставляет супругу одну на прогулке, чтобы она вскоре смогла вернуться в дом. Интересно, мог ли граф признаться жене и просить ее «вдруг» оказаться в его кабинете? Граф входит в кабинет, видит уже «стоящего» Сильвио у камина, то есть тот уже продолжительное время его ждет, и разыгрывает неожиданность их встречи. Они стали готовиться, заряжая пистолет; граф медлит, посылая за свечами, говоря, что может появиться жена, и тем самым предсказывая ее появление в кабинете, на что Сильвио должен был просить запереть двери. И здесь, ожидая выстрела, граф действительно «думал о ней», и действительно для него «ужасная прошла минута». После того как они «зарядили еще пистолет», Маша смогла оказаться возле кабинета и в приоткрытую дверь увидела Сильвио. Видела ли она мужа, который прицеливался и стрелял в Сильвио, и понимала ли, что происходит в кабинете? Должна была видеть и должна была понимать. И поразительно то, что она ожидала выстрела мужа, а когда очередь пришла целиться Сильвио, она вбежала в кабинет.
Наши рассуждения, казалось бы, неправдоподобны, фантастичны и несправедливы к графу и графине, представителям благородного дворянства. Но другого объяснения противоречиям в пушкинском тексте мы дать не можем.
«Милая, – сказал я ей, – разве ты не видишь, что мы шутим? Как же ты перепугалась! Поди выпей стакан воды и приди к нам; я представлю тебе старинного друга и товарища». Кажется, что граф ведет себя благородно, не желая «закрываться» женой, а желая продолжить дуэль. «Скажите, правду ли муж говорит? – сказала она, обращаясь к грозному Сильвио». Здесь используется автором перенос, перевод значения слов от действующего лица к зрителю: а правду ли рассказывает нам граф? Далее на ответ Сильвио граф говорит: «С этим словом он хотел в меня прицелиться… при ней!». Здесь есть многоточие и восклицательный знак! Граф никак не ожидал, что при появлении жены Сильвио будет продолжать в него целиться. Неужели Сильвио такой изверг и хочет в подобной ситуации смерти противника? Если граф «запирал двери», но графиня смогла вбежать в комнату, то Сильвио, как и читатель, смог их в чем-то заподозрить, и он хочет продолжить и убедиться, что будет дальше. «Маша бросилась к его ногам. “Встань, Маша, стыдно! – закричал я в бешенстве; – а вы, сударь, перестанете ли издеваться над бедной женщиной? Будете ли вы стрелять или нет?”». Граф все-таки «прикрылся» своей женой, указав на будто бы «издевательство» Сильвио над ней, понуждая его положением жены и своим вопросом «не стрелять». «Будешь меня помнить. Предаю тебя твоей совести». Слова Сильвио о совести указывают не столько на вину графа, что он стрелял, а на то, что граф защитился от выстрела своею женой, подготовившись к выстрелу и разыграв с ней эту сценку перед Сильвио.
Так