Борис Сичкин: Я – Буба Касторский. Максим Кравчинский
послы каждый день были на этом спектакле. И вдруг снимают этот номер. Это был любимый номер – хохотали до слез. Я пришел в Министерство культуры узнать, почему сняли этот номер. Так мне ответили:
«Неизвестно, каким смехом смеялись эти консулы»».
Борис Сичкин в образе. 1970-е
Одно время вместе с Сичкиным в программе выступала Вера Георгиевна Белоусова-Лещенко, вдова знаменитого в 30-50-е годы XX века певца Петра Константиновича Лещенко. Житель Бессарабии, он в революционное лихолетье оказался невольным изгнанником, эмигрантом (Румыния аннексировала эти территории в 1918 году – Прим, авт.), а потому его творчество оказалось под запретом. В 1952 году Петр Лещенко был арестован и погиб в румынской тюрьме, а его молодая супруга была репрессирована и провела несколько лет в советском ГУЛАГе[10].
Вера Белоусова-Лещенко:
«После заключения, вернувшись к концертной деятельности, я познакомилась и работала в одной программе с Борисом Сичкиным. В конце 50-х нашей концертной площадкой был Сад имени Баумана в Москве. Впервые для нашей эстрады утвердили программу “Невероятно, но факт”. Не сборный концерт, а музыкальный спектакль, режиссером которого был Сичкин. Программа включала литературные и театральные пародии, интермедии, танцевальные сценки. Вели программу Борис и Евгений Кравинский. Исполнителями танцевальных сценок были Сичкин и его жена Галина Рыбак. Борис был очень пластичным, легким танцором. Это были очень талантливые номера. У меня было целое вокально-эстрадное отделение с музыкальным ансамблем Михаила Липского.
Поражали в Борисе жизнелюбие, доброжелательность, нескончаемый юмор. Умел и слова хорошие найти, и куплеты на ходу сочинял, импровизировал блестяще. Легко было рядом с ним.
Как-то Сичкин спросил меня:
– Верочка, откуда тоска в глазах такая? Еврейский взгляд со слезой!
– А вы не знаете?
– Знаю, но надо жить. Ваша карьера должна красиво сложиться. Позднее он мне признался, что поначалу воспринимал меня только как просто вдову великого Петра Лещенко, а поработал и понял, что я – достойная вдова Петра Лещенко. Я обрадовалась, что о Пете можно поговорить, но Борис быстренько свернул разговор, переключился на какую-то шутку. И тогда, и потом, и еще потом многие боялись говорить о Петре Константиновиче».
Сичкин дружил со многими известными людьми своего времени: Леонидом Утесовым, Юрием Левитаном, конферансье Смирновым-Сокольским и Михаилом Гаркави, поэтом Михаилом Светловым… Автор бессмертных «Каховки» и «Гренады» даже посвятил своему товарищу блестящий экспромт: «Друзья! Я не умру от горя – со мной везде, повсюду Боря».
Б. Сичкин и Ю. Никулин на встрече с генералитетом. Москва, 1960-е. Фото Л. Бабушкина
Известно, что Светлов любил выпить, но никогда никто не видел его пьяным. Как-то Сичкин попросил Михаила Аркадьевича поделиться секретом: когда надо прекратить пить? Светлов ответил: «Когда начинаешь пить, выбери среди окружающих
Подробно о жизни Петра Лещенко читайте в книге В. Лещенко «Скажите, почему?!» (ДЕКОМ, серия «Русские шансонье», 2009).