Десантник. Остановить блицкриг!. Олег Таругин
и частью торса. Зрелище оказалось малоаппетитным даже для попривыкшего за несколько дней боев к виду обезображенных трупов Степанова. Еще и запах был соответствующий – пахло, разумеется, вовсе не кровью, а горелой человеческой плотью. Особист равнодушно скользнул взглядом, а вот летун торопливо отвернулся, несколько раз судорожно сглотнув, борясь с подкатившей к горлу тошнотой. Десантник же мельком подумал, что на результат стрельбы по живой силе на максимальной мощности его, пожалуй, глядеть уж точно не потянет…
Леха хотел было задержаться и снять с одного из фрицев поясной ремень: свой-то у него забрали еще вчера; хорошо, хоть галифе на талии плотно сидели, не падали. Да и вообще, ремень – штука полезная. А то так и рассекает в гимнастерке навыпуск, словно с гауптвахты сбежал. Ну и автомат бы прихватить заодно, коль уж из пятерых немцев аж целых двое оказались вооружены именно машиненпистолями. Но контролирующий его спецназовец отрицательно мотнул головой, «мол, нет времени», и мягким тычком направил в нужном направлении.
Возмутиться Степанов не успел: с хрустом подминая передними колесами огородную поросль, из-за хаты вывернулся еще один полугусеничный бронетранспортер, следом за которым бежало несколько фашистов. Не такой здоровенный, как тот, что сожгли из ручного плазмомета (или как там эта напоминающая привычный «РПГ» труба называется?), а метра на полтора покороче, и какой-то более угловатый. Впрочем, прикрытый щитком пулемет, ствол которого смотрел в аккурат на беглецов, у него тоже имелся. А на что способен «МГ-34», Степанов уже насмотрелся. Спецназовцам-то пофиг, а их троих мигом в полный фарш нашинкует!
Космодесантники среагировали мгновенно. Алексей еще только додумывал крайнюю мысль, когда его вместе с особистом и летуном решительно оттерли в сторону, заставив присесть, и по противнику отработали плазменные винтовки. Идущие по флангам бойцы несколькими выстрелами завалили пехотинцев, а командир группы влупил по бэтээру. Первый плазмоид ударил в прикрывающий капот броневой лист. Полыхнуло довольно ярко – помня недавние наставления, Леха догадался прикрыть глаза, и все равно его слегка ослепило – и броневик, судорожно дернувшись, замер с напрочь развороченным, дымящим двигателем. Еще два выстрела пришлись в переднюю проекцию рубки, с легкостью прожигая противопульную броню, разлетающуюся брызгами металла. Ну, как прожигая? Каждое попадание оставляло после себя приличных размеров дыру с малиновыми от жара краями, с которых тянулись вниз, мгновенно застывая, багровые ниточки расплавленной стали.
Никто из гитлеровцев не успел сделать в ответ ни единого выстрела.
Не дожидаясь команды, Степанов дернул под локоть особиста, мотнув головой вбок: уходим, мол. Батищев понимающе кивнул, рывком поднимая с земли летуна. Уже скрываясь в кустарнике, Леха успел заметить, как один из прикрывавших отход спецназовцев зачем-то закинул в боевое отделение и без того обреченного бронетранспортера