Девять жизней. Девичник. Валентина Спирина
есть для каждого свой срок.
Сдадим экзамен – будем вечно жить,
А нет – Господь не пустит на порог.
И то, что адом бабушки зовут,
Пугая страшных грешников судом,
В своей душе уже мы носим тут —
Когда даем добро на жизнь со злом.
У каждого свой персональный ад,
Но жизнь дана, чтоб следом за Христом,
Его повергнуть, чтобы всякий гад
Нам не фонил рогами и хвостом.
Тогда не страшно будет в мир иной
Душою устремится, тельце сняв.
Потомкам завещая путь земной,
Явится к Богу, всех своих обняв.
Но в детстве мне никто не говорил,
Об этих важных истинах, увы.
Боялась я на кладбище могил,
И мертвецов застывших синевы.
Но, провожая в дальний путь отца,
Я слышала его последний вздох,
И поняла в тот миг, что нет конца,
Есть лишь для тела бренного свой срок.
И мне, не знавшей верного пути,
И смысла жизни много темных лет,
Господь звездой дорогу осветил,
И оказалось – смерти вовсе нет.
Хочешь верь, а хочешь – нет
(Сказка о том, как Любовь со дна может достать)
Он в Боге не признав отца,
Твердил до самого конца:
– Ну что за бред, ведь Бога нет,
Бог – тьма, учение – вот свет!
Религия – сплошной обман,
Кто верит в Бога, тот болван!
И с этим лозунгом в строю
Прошёл, как площадь, жизнь свою.
И вот на смертном он одре,
О зле, вдруг, вспомнил и добре.
Но тут струна оборвалась,
И потерялась с жизнью связь.
Не билось сердце, на себя
Смотрел он сверху, не любя.
А что любить – под кожей кость,
Торс мощный высох, словно трость,
От шевелюры ни следа,
Рот перекошенный – беда!
Какой-то желтый гриб сухой,
А щёголь был всегда какой!
Брезгливо глянул и вздохнул,
Но тут крылом ему махнул,
По лику судя – Херувим,
И молвил следовать за ним.
И понял он: не то был бред,
Что есть Господь, а то, что – нет!
Пронзил безбожника испуг,
Все незнакомое вокруг!
Ни умных книг нет, ни газет,
Есть коридор и парапет.
В колонну выстроился люд,
И все стоят, чего-то ждут.
Накрыло ужасом в момент,
И он застыл как постамент.
Знал – по небесному суду,
Гореть безбожникам в аду.
Метнулся было он назад,
Но тут, поймав недобрый взгляд,
По описаниям – чертей,
Вмиг отказался от затеи.
Какая мука – ждать суда.
Вдруг голос: «Подойди сюда!
Скажи мне милый человек,
Как прожил свой короткий век?»
И начал он перечислять,
Своих побед былую стать,
Дома, квартиры, всё приплёл…
Аж сам дивился: «Ну, орел!»
Про гелентваген