С той стороны. Повести и рассказы. Алекс Ведов
и на дороге. Даже не дал больше повода никому предполагать, что я что-то вспомнил. С Витькой я держался особенно осторожно, взвешивал каждое слово. И, похоже, он успокоился насчёт меня. Наверное, успокоился и Жора, так как ко мне больше не являлся.
Но желание докопаться до правды теперь росло во мне. Оно давило изнутри, как перегретый пар в котле. И я знал, что не смогу просто так жить с этим.
Прошло две недели с того момента, как я очутился в больнице. Я уже мог самостоятельно передвигаться по палате, правда, с помощью костылей. Врачи говорили мне, что дня через три-четыре меня выпишут. Это меня сильно обрадовало: больничный режим и вся обстановка уже успели мне осточертеть.
Но Пётр Арсеньевич куда-то пропал. Я с нетерпением ждал его очередного визита до того, как покину больничные стены, но тщетно. Он словно забыл обо мне. Или ему действительно было пока не до меня?
За пару дней до выписки я спросил медсестру (её звали Катерина), с которой уже успел хорошо познакомиться и даже подружиться:
– Катерина, а вы не знаете, где Пётр Арсеньевич? Он ведь ещё собирался ко мне зайти.
Женщина уставилась на меня, в её глазах застыло недоумение:
– Какой Пётр Арсеньевич?
– Ну, психотерапевт. Который приходил ко мне по вечерам. Трижды приходил. Занятия проводил со мной, помогал всё вспомнить.
– Слава, ты шутишь, что ли? – усмехнулась Катерина. – Нет у нас в больнице никакого психотерапевта. Тем более никакого Петра Арсеньевича.
Я опешил.
– Так может он, это… из другой какой-нибудь больницы приходил?
– Да что ты, – засмеялась она. – Кто там будет к тебе приходить? И насколько я знаю, никто к тебе вечерами не ходил. Тебе это, наверное, приснилось.
Ей было забавно, но у меня в горле пересохло, а кровь горячо прилила к лицу и болезненно застучала в висках.
– Как это никто? Я что, выдумал это? Катерина, ну давайте позовём лечащего врача, он-то должен знать!
Вид у меня был, наверное, испуганный, потому что медсестра восприняла мою реакцию всерьёз. Она вышла и через несколько минут вернулась в сопровождении хирурга Валентина Михайловича, который наблюдал моё состояние, пока я лежал.
– Валентин Михайлович, ну вы-то знаете психотерапевта, который бывал у меня? – обратился я к нему в надежде, что сейчас недоразумение рассеется. – Петра Арсеньевича?
Врач и медсестра переглянулись.
– Психотерапевт? Пётр Арсеньевич? – озадаченно переспросил он.
– Ну пожилой такой, седой, в очках, с бородкой! Он ещё жилетку носит, и часы у него такие старинные, на цепочке!
– Слава, ты что-то путаешь, – после паузы произнёс хирург. Взгляд его стал настороженным. – Нет у нас в больнице такого специалиста. Вообще нет из персонала никого по имени Пётр Арсеньевич.
Они оба уставились на меня. Я стоял, как идиот, и тоже пялился на них, чувствуя, как в голове включается безумная карусель, а земля уходит из-под ног.
– Ты