Издержки семейной жизни. Мария Жукова-Гладкова
и челюстями, пошли тосты, крики «Горько!», люди начали расслабляться и получать удовольствие. Сватья так и сидела с кислой миной. Андрей тихо напивался. Сватья ему ничего не говорила по этому поводу и не останавливала. Мои бывшие напивались шумно, перекрикиваясь с новыми знакомыми в зале. Ромка перекрикивался с друзьями. Настя улыбалась, но грустно. И глаза у нее были печальными. Не получилось идеальной свадьбы, о которой она так мечтала.
Я предполагала, что вскоре начнутся конкурсы и забавы, без которых Настя просто не могла организовать свадьбу (и вроде сын мой в чем-то таком участвовал), но я и подумать не могла, что в организации «забав» поучаствует кто-то другой. И никто не мог…
Дверь в зал, где мы сидели, распахнулась, и появилась процессия.
– Мы к вам в гости! – объявили два мужика, которые эту процессию возглавляли. Каждый из них держал в руке по табуретке.
– Заходите, заходите! – заорал кто-то за столом.
Я бросила взгляд на Настю. У нее глаза расширились от ужаса. Это незапланированные гости? Кто-то что-то напутал? Когда я опять повернулась к входящим, то увидела, что они заносят в зал открытый гроб. Кто это такие?! Кто придумал это развлечение? Или это поминки? Они перепутали зал? Ресторан? Но вроде бы ко времени поминок покойник должен быть уже закопан! Или теперь какие-то новые традиции? Я слышала, что девять дней справляют одновременно с поминками, если много приезжих родственников. Так, может, родственники из дальних мест не могут дождаться процедуры на кладбище, на более ранний срок ее не отнести, поэтому решили поминки пораньше справить? С нашими людьми все возможно. Но кто им отдал покойника?!
В гробу лежал мужик, на груди у него лежала табличка, текст на которой я со своего места пока прочитать не могла. Гроб несли четверо. Первые двое (с табуретками) поставили их в месте, отведенном для танцев (и для конкурсов?), носильщики водрузили на табуретки гроб. За ними в зал просачивались все новые и новые люди, как мужчины, так и женщины, все – с плакатами, смысл которых можно было выразить тремя словами: верните наши деньги. Но на некоторых плакатах это требование выражалось очень многословно. Я привстала и рассмотрела табличку на груди у покойника (или восковой куклы?). На ней было написано «Жертва Анастасии».
Я бросила взгляд на невестку. Она стала белее мела. Сватья, наоборот, побагровела. Андрей не обращал на незваных гостей никакого внимания. Званые гости читали плакаты, тихо переговаривались, поглядывали на Настю, на ее мать. Я перегнулась через Ромкиного друга, выступавшего свидетелем и сидевшего рядом со мной, и дернула Ромку за рукав. Вопрос задала молча, только кивнув на незваных гостей, которые, насколько я могла судить, начали митинг обманутых вкладчиков. Ромка пожал плечами и стал о чем-то шептаться с Настей.
Настя по возрасту не могла заниматься строительством финансовых пирамид!
Я решила внимательно послушать незваных гостей и из их речей быстро поняла, что строительством финансовой пирамиды, от которой пострадали, в частности, те, кто пришел на свадьбу