Плачь, принцесса, плачь. Ульяна Павловна Соболева
которое медленно сменялось ужасом от осознания произошедшего. Только что ты попробовала самый крутой наркотик, крошка. И ты подсядешь на него так же, как твоя чокнутая подруга, но я обещаю быть с тобой настоящим.
Качая головой под старика Мэнсона, я до сих пор, когда закрываю глаза, вижу тебя одну в тёмной комнате перед светящимся монитором компьютера…
«Я не просто мертвец – я пустышка,
Сотканная из шрамов и наполненная моими старыми ранами».
© Marilyn Manson – «Better of two evils»
Я сказал, что напишу ей утром, и не написал. Но сообщений от нее самой так же не было. Видимо, девочка всё еще переваривала произошедшее.
Перешел в конец сообщений, с улыбкой глядя на её значок онлайн.
«Здравствуй, крошка. Я соскучился!».
И это было правдой.
***
Дмитрий Лазаревич Белозеров нетерпеливо исподтишка посматривал на часы: по его расчётам полякам следовало убраться из его кабинета еще минут сорок назад. Но щепетильные владельцы крупной торговой фирмы тщательно изучали договор об оказании юридических услуг, после подписания которого Дмитрий Лазаревич надеялся получать ежемесячно неплохую сумму за юридическое сопровождение деятельности предприятия.
Еле слышно завибрировал смартфон, и Белозеров скупо улыбнулся партнерам, не желая нарушать этикет и отлично понимая, кто ему мог написать. Провел рукой по заботливо уложенным тёмным волосам, с облегчением выдохнув, когда на последней странице контракта наконец была поставлена нужная подпись. Встал, прощаясь с новообретенными партнерами, произнес пару дежурных шуток и, похлопав по плечу одного из них, прислонился бедром к стеклянному столу, скрестив на груди руки в ожидании. Долго ждать не пришлось. Прошло менее трех минут, и в кабинет ворвался слегка взъерошенный блондин с улыбкой самого искусителя. Прикрыл за собой дверь и выдохнул тихо, но так, что Дмитрий Лазаревич мгновенно возбудился:
– Я думал, я сдохну, если ты меня сейчас же не трахнешь.
Бросился на Белозерова, впиваясь поцелуем со вкусом ментола в его усмехающийся рот и опрокидывая его на спину, срывая пуговицы и не обращая внимания на протестующий и в то же время довольный шёпот своего любовника, который во всем предпочитал аккуратность. Прикусил ключицу, и Дмитрий застонал в голос, закрывая глаза и вздрагивая от ощущения тысячи мурашек, пробежавших по телу. Чертыхнулся, нетерпеливо поднимая партнера с колен и языком слизывая собственный вкус с его губ, пока трясущиеся руки помогали тому торопливо расстегивать молнию брюк.
Уже после бурного секса на столе для переговоров, Дмитрий Лазаревич сидел в расстегнутой рубашке, с сигаретой в длинных пальцах и сердито глядя на своего заместителя, в расслабленной позе раскинувшегося прямо там, на столе.
– Совсем охренел, Олег? Одежду зачем портить? Как мне теперь выйти отсюда? У меня через полтора часа пресс-конференция.
– Вон позови свою Ирочку, – скривился любовник, – пусть зашьет. Ей не привыкать. Кинешь ей пару сотен баксов