Ингви фон Крузенштерн. Владимир Атомный
Кольбейн, теперь Иван… жизнь даёт мне шанс как-то встать на ноги. Подумаешь воровство. После случившегося, я и на грабёж согласен, а то и чего похуже.
Но некий зов, могучая внутренняя тяга опять противится. Не сказать, что слышу его постоянно, но это точно есть во мне и если войти в транс, то наверняка разберусь. Но для транса нужно особое место, вроде капища. Похоже, приходит время начать вспоминать то, чему учил отец. В своё время я запоминал эти практики только ради того, чтобы отвязаться.
– Нет, брат, – покачал я головой, – предложение хорошее, даже заманчивое, но меня ждёт иной путь.
– Вот и правильно, – ощерился он, сверкнув желтизной с чёрной крапинкой сколотого зуба сбоку.
Я даже опешил.
– Чего это?
– Ну, тоже думаю, что мир вне закона не для тебя. Только вот что твоё?..
– Знать бы наверняка…– в тон ему протянул я.
– А магия что?! – озарился глазами Иван, на смуглом лице. – Может в гимназию или академию?
– Это как?
– Неужели не знаешь? – расхохотался он.
– Как будто должен!
– Понятно, понятно, – хитро глянул новообретённый брат. – Тогда слушай – в Империи есть несколько заведений, где готовят боевых колдунов. В основном для армии и смежных направлений. Два года в гимназии, год в академии. Отбор идёт по всем городам.
– И тут тоже? – мгновенно сориентировался я.
– Да.
– Что нужно, чтобы поступить?
– Не знаю, но можно поспрашивать. Ты и сам мог бы у стражников узнать.
– Не, лучше ты, – вспомнились слова Кольбейна. – Мне лучше тихо пока сидеть. Освоиться.
– Ах-хах, ладно! – хлопнул он меня по спине. – Но когда-нибудь ты мне всё расскажешь. Так, ладно, а сейчас что будешь делать?
– Посмотрю, как ты делаешь своё подлое дело, – улыбнулся я.
– Не, пока нужно будет наведаться в несколько мест, куда не могу тебя взять, – сообщил он, посерьёзнев и добавил: – Это по твоему вопросу.
– Тогда я погуляю, осмотрюсь в городе.
– Скажу ребятам, пусть присмотрят.
– За мной? – усмехнулся я.
– За моим братом, – криво усмехнулся он и показал ладонь.
Я кивнул и оглядел порт – открылся панорамный вид на бухту, корабли на сливовой воде, пирсы и темнеющую нижнюю часть Колывани. Чадят трубы, доносится гул и крики чаек, творится жизнь.
– Только к воротам Вышгорода не ходи – всё равно не пустят, – словно позвал Иван, развеяв зыбкий транс от панорамы. – Тем более после вчерашнего.
– Ладно. Назад дорогу знаю, если что или в кабаке, или в убежище увидимся.
– Погоди прощаться – до порта нам по пути, – ткнул он в бок, – пошли.
Разошлись на рынке. Я было предался задумчивости, но едва не попал под колёса – купец специально направил двух тяжеловозов, чтобы мне ноги переехать – разозлился, что я застыл на середине въезда на рынок.
Отпрыгнув, я удостоил толстяка с козлиной бородкой гневного взгляда, а он погрозил кулаком.
Пусть и громкий, но шум рынка монотонен, в нём смешиваются крики зазывал