Академия. Айзек Азимов
любимом процентном отношении? – с горьким сарказмом поинтересовался Гааль.
– Что касается проекта – девяносто девять целых и пять десятых процента.
– А что касается меня?
– Мне сказано, что ваши шансы на благоприятный исход дела составляют семьдесят семь целых и два десятых процента.
– Так. Значит – один против пяти в том смысле, что меня казнят или посадят в тюрьму?
– Вероятность казни – не более одного процента.
– Что вы говорите?.. Только не надо меня утешать. Я отлично понимаю, что все расчеты вероятности в отношении отдельного человека всегда приблизительны! А… вы не могли бы передать доктору Селдону, чтобы он навестил меня?
– Увы, – грустно развел руками Аваким, – это невозможно. Доктор Селдон сам под арестом.
Гааль не успел закрыть рот, как дверь распахнулась, вошел охранник, подошел к столу, взял магнитофон, повертел его в руках и сунул в карман.
Аваким вяло запротестовал:
– Но… он мне еще потребуется!
– Вам будет передан другой, точно такой же, уважаемый адвокат. Только без защитного поля, – холодно заметил охранник.
– В таком случае – моя беседа с подследственным закончена.
Гааль проводил Авакима полным отчаяния взглядом. Дверь закрылась. Он остался один.
Глава 6
Процесс (по крайней мере, Гааль думал, что идет процесс, хотя происходившее мало походило на то, как он представлял себе судебное разбирательство) шел всего третий день, но Гааль уже с трудом мог вспомнить в подробностях его начало.
Лично его не слишком беспокоили вопросами. Вся тяжелая артиллерия была направлена на Селдона, который, однако, сохранял олимпийское спокойствие. Прессу и простых смертных в зал не пустили, и, видимо, кроме присутствовавших, мало кто и догадывался, что в эти дни судят Гэри Селдона. Обстановка была крайне недружелюбная.
Пятеро представителей Комитета Общественного Спасения восседали на возвышении за длинным столом. На них были алые с золотом мантии и плотно облегавшие головы блестящие шапочки – символы правосудия. В центре сидел Председатель Комитета Линь Чен. Гааль до сегодняшнего дня ни разу не видел столь знатного аристократа и восхищенно разглядывал его. За все дни процесса Чен не вымолвил ни слова. Видимо, его речь была впереди.
Судья просмотрел бумаги и продолжил допрос. Вопросы по-прежнему задавались только Селдону.
Вопрос: Итак, доктор Селдон. Сколько человек занято в вашем проекте?
Ответ: Пятьдесят математиков.
В.: Включая доктора Гааля Дорника?
О.: Доктор Дорник – пятьдесят первый.
В.: Следовательно – пятьдесят один человек? Подумайте хорошенько, доктор Селдон. Может быть, насчитаете пятьдесят два или пятьдесят три, а может – и больше?
О.: Доктор Дорник еще не приступал к работе. Вместе с ним число сотрудников составляет пятьдесят один. А пока, как я уже сказал, – пятьдесят.
В.: И никак не сто тысяч?
О.: Математиков? Нет.
В.: