Наемник: Наемник. Патрульный. Мусорщик (сборник). Владимир Поселягин
стало искать еще легче, – продолжил Добрыня, внезапно появившись в комнате.
– Что ты имеешь в виду? – с интересом спросил я, повернувшись к голограмме Жукова.
– Ты мне всю свою память отдал, в том числе и того промежутка, когда был в руках пиратов. Так вот, я сравнил время вашего полета до пиратской базы и время нахождения на ней с данными патрульного крейсера. Из восемнадцати систем можно смело вычеркнуть одиннадцать, чтобы добраться от них до базы, у пиратов просто не было бы времени. Так что искать будет проще. Плохо, что нет картографии тех систем, неизученная область, было бы легче.
– Вот видишь, благодаря Добрыне время нашего пребывания на Фронтире заметно сократится, – радостно сказал я Жорин. Та кивнула.
– Пираты могли идти кружным путем, но я подсчитал и это, так что могу с уверенностью сказать, что обследовать нужно семь систем, – продолжил Добрыня.
– Скинь мне файл с твоими расчетами, я изучу их.
– Хорошо, – кивнул он и исчез.
– Давай выпьем за успех нашей кампании, – произнес я и, взяв из бара бутылку довольно крепкого коньяка, разлил по стаканам. Вставать и брать бокалы мне было лень, обошлись стаканами.
Проснулся я от зуммера вызова. С трудом открыв глаза, я попытался приподняться, но не смог. Сфокусировав взгляд, с удивлением посмотрел на девичью головку у себя на плече.
– Черт, ну на фига я вчера так нализался, – тихо простонал я, откидываясь на подушку.
Быстрый осмотр показал, что выбраться из объятий Жорин будет непросто, она по-хозяйски закинула на меня не только руку, но и ногу. И вообще полулежала на мне.
Сигнал продолжал трезвонить, сверля очередную дырку у меня в мозгу. Вспомнив о мыслесвязи, я с облегчением ответил на сигнал.
– Капитан, капсула мнемоскопирования готова, – прозвучал из динамика на настенном визоре голос Ривз. Благо тихо, звук я успел убавить.
– Через двадцать минут буду, – буркнул я.
Ответил ей, понятное дело, без видео: не нужно было экипажу знать, как я провел ночь. Хотя мне самому было интересно, как я ее провел, помню все эпизодами.
С трудом освободившись из объятий, я сел на кровати и хмуро посмотрел на неподвижно лежавшую девушку. Смутные подозрения появились у меня в воспаленном «нарзаном» мозгу. Приложив пальцы к шее Жорин, я облегченно выдохнул:
– Жива.
От моего прикосновения девушка завозилась и, натянув на голову покрывало, свернулась калачиком.
Быстро приняв душ и надев свежий комбез, я направился к медотсек. Жорин осталась в комнате. Если догадается, сама уйдет и сделает вид, что ничего не было. Мне не хотелось сводить наши отношения к близким. Хватит, один раз обжегся, теперь на холодное дуть буду.
Пройдя через тихо пшикнувшую пневматикой дверь, я попал в медотсек. Белоснежные панели, неяркий свет и длинный коридор в окружении псевдостекла. Мысленно приказав двери закрыться, я по коридору направился в кабинет Ривз, на ходу разглядывая стерильные боксы, где находились капсулы,