Скорбный урожай. Дженнифер Роу

      И снова прозвучал голос Дэмиена, мягкий, приглушенный, с хрипотцой:

      – О да, моя красавица. Моя чудесная рыжеволосая девочка. О, ты прелесть… Ты моя любимая… Моя и только моя… – шептал он жарко.

      Анна ощутила холод, поднимавшийся изнутри, ее затошнило. Значит, с самого начала дело было в Джилл.

      Послышался невнятный шепот, но на этот раз Анна уловила свое имя.

      Дэмиен ответил с внезапной резкостью:

      – Послушай, Анна нам не помеха. Между нами все кончено. И уже давно. Что бы я ни думал когда-то, у меня нет будущего с этой маменькиной дочкой. – Его голос снова упал до нежного воркования, и Анна крепко зажмурилась, сжав кулаки. Казалось, она видит, как Дэмиен протягивает руку и гладит, ласкает. – Зачем мне Анна, когда рядом ты, мое чудо с сияющими глазами? – Он тихо и радостно рассмеялся. – О боже, бедняжка Анна, мамина девочка, папина любимица… ну нет, с меня хватит! Нет! – твердо, решительно произнес Дэмиен. – Ничего не говори. Пожалуйста. Послушай, может, все вышло не так, как ты рассчитывала. Возможно даже, ты вовсе этого не хотела, но ничего уже не изменишь. Тебе нужно лишь признать очевидное и смириться. Я убежден: это судьба. Назад не повернешь.

      И опять, будто растроганный собственными словами, он начал что-то тихо мурлыкать и шептать дрожащим голосом, в котором слышалась такая проникновенная, щемящая нежность, что Анна скорчилась от боли. Никогда, никогда он не говорил так с ней.

      – Теперь, когда я нашел тебя, я ни за что тебя не потеряю. Отныне никто больше не отнимет тебя у меня, никогда. Моя любимая, сердце мое…

      «Негодяй. Грязный подонок. И эта стерва!» Слова отдавались громом в голове Анны. На миг ей показалось, что она выкрикнула их вслух.

      Но Дэмиен продолжал говорить спокойно и веско:

      – Послушай, у нас впереди вся жизнь. Мы уже создали вместе нечто по-настоящему значительное, особенное. И отлично поладили. А завтра я выскажу этим Тендерам все, что о них думаю. Пора открыть им глаза кое на что, пусть узнают горькую правду, это их встряхнет! – Он засмеялся и, словно разговаривая сам с собой, добавил: – Кто бы мог подумать, что мелкая идейка окажется золотой жилой? Опыт всей моей жизни принес наконец плоды. Но какая ирония…