Миф страны эдельвейсов. Антон Леонтьев
и фрау Фосс упоминали что-то об обширных угодьях какого-то аристократического семейства, расположенного в нескольких километрах от деревушки.
Графиня, опираясь на резную палку с серебряным набалдашником, медленно подошла к кровати. Аня не знала, как ей себя вести. Она появилась на свет через два года после революции, так что не застала времена, когда и в России существовали сословные различия и дворянские титулы. И все усугубляется тем, что находится она в Германии, и в любой момент седовласая графиня может выдать ее полиции.
– Добрый день, – произнесла наконец Анна, выдержав долгий взгляд хозяйки замка.
Той было далеко за шестьдесят, и если бы не скованная походка и сгорбленная спина, то ее можно было бы принять за даму среднего возраста. Черное платье старинного покроя, кружева, прикрывающие шею и кисти рук, нестерпимо сверкающая брошь (наверняка не стекляшки, а настоящие драгоценные камни!). Кожа тонкая и розовая, серебристые волосы, властные манеры.
– Меня зовут Мария-Корнелия фон Веллерсхоф. Итак, рада приветствовать вас в нашем замке, – произнесла суровая графиня.
Анна попыталась улыбнуться, чтобы хоть как-то растопить ледяную атмосферу, которая вдруг возникла в комнате.
– Благодарю вас за то, что вы предоставили мне кров, – сказала Анна. Она не знала, как обращаться к хозяйке. Называть ее «госпожа графиня»? Или «ваша светлость»?
– Значит, вы и есть та сама беглянка русского происхождения, за которой охотится гестапо, – промолвила после короткой паузы графиня.
От ее слов сердце у Анны ушло в пятки. Она надеялась на то, что ее не будут искать или сочтут без вести пропавшей. Но если гестапо хочет заполучить ее, то пиши пропало. Тайной нацистской полиции боялись не только многочисленные представители «недорас», но и обыкновенные немецкие бюргеры.
Графиня Корнелия опустилась в кресло с высокой резной спинкой, стоявшее около кровати, и положила обе руки на набалдашник трости.
– Раз вы оказались в будуаре моей прабабки, урожденной княгини фон Услар, то будьте так любезны и поведайте мне всю правду!
Аня чувствовала себя, как на допросе. Хотя, по крайней мере, графиня не бросилась немедленно за гестаповцами (но кто знает, может, она уже предупредила их по телефону?) и решила зачем-то услышать историю совершенно незнакомой женщины. Впрочем, служанка сказала ей, что она находилась без сознания восемь дней – при желании графиня давно могла бы сдать ее на руки представителям власти.
Глубоко вздохнув, Анна начала свое повествование. В лице графини она нашла внимательного слушателя – та не перебивала, только изредка задавала наводящие вопросы и перепроверяла детали. Когда Анна рассказала о том, как попала на конюшню замка, где потеряла сознание, успев лишь увидеть мужчину с собакой по кличке Нерон, графиня Мария-Корнелия пояснила:
– Этот мужчина – мой младший сын, Карл-Отто. А Нерон – наш любимый спаниель. Значит, тот субъект, Фосс, пытался взять вас силой? И вместе со своей супругой хотел обвинить вас в ложном покушении на