Вечер в городе соблазнов. Антон Леонтьев
и изнеженная особа проникла в ту ночь на яхту и прихыкнула своего бывшего супруга. Около ее имени я поставила вопросительный знак.
Кто еще? А, как же, дочурка Вити и Лидии Васильевны, Таечка. Но нет, я и под пытками не смогла бы представить, что именно она убила папашу. Девица хилая, пугливая, глуповатая, к тому же далеко не самая красивая. Это, конечно, не аргумент – среди убийц полно хилых, пугливых, глуповатых и не очень красивых. Только какой ей смысл резать папашу? Правильно, никакого. По моим сведениям, Таечка была с отцом в отличных отношениях, он ее обожал и души в ней не чаял, так что девчонке не имело смысла убивать его. Нужно вычеркнуть Таечку из списка подозреваемых.
Негусто получается, констатировала я с унынием. Из четырех пунктов два зачеркнуты, одна кандидатура находится под вопросом, а еще одна весьма расплывчата – «враги».
Так, кто мог убить Максюту еще? Ну, к примеру, какой-нибудь сумасшедший маньяк. Или маньяк несумасшедший. Почему бы и нет?
Я быстро записала слово «маньяк» под номером пять, понимая все же, насколько предположение шаткое. Ну зачем, скажите на милость, маньяку ухандокивать Витю? Понятно, что у маньяков свои критерии, которые нам, нормальным людям, так сразу и не понять, но какова вероятность того, что маньяк выбрал в жертвы миллиардера-олигарха? Вероятность была нулевая, поэтому пришлось с сожалением вычеркнуть и пятый пункт.
И что же остается? Прочитав исчерканный список, я поняла, что ни на йоту не продвинулась в своем импровизированном расследовании. Тоже мне, мисс Марпл ривьерская!
Понятное дело, что так же рассуждает и полиция. Точно так будут рассуждать и присяжные. Только с одним заметным отличием – мое имя они из списка не вычеркнут и сочтут меня наиболее подходящей кандидатурой на должность убийцы Вити.
В дверь вежливо постучали, и я, накинув шелковый халат, направилась в коридор – наверняка явился официант с моим заказом. Однако, открыв дверь, я убедилась, что это совершенно иной гость – на пороге стояла Эстефания, невеста покойного Вити. Испаноитальянка была в ультраузком черном платье и крошечной шляпке с вуалью – наверняка блюла траур по покойному жениху. Уж кого-кого, а ее я ожидала увидеть у себя в номере в последнюю очередь. О чем мне говорить с обманутой невестой?
Но у Эстефании были свои планы – она шагнула в номер. Проворно захлопнула дверь и, вцепившись в свою сумочку, по размерам похожую на хозяйственную плетенку, вскричала по-французски с явным испанским акцентом:
– Привет, шлюха! Наслаждаешься жизнью?
Начало было замечательным. Но разве я могла ожидать, что Эстефания ко мне хорошо настроена? Конечно же нет! Для нее я была разлучницей и противницей.
– Добрый день, – вежливо произнесла я, пятясь задом в комнату и не отрывая взгляда от неожиданной посетительницы. Видок у невесты был зловещий. – К сожалению, я сейчас ужасно занята. Может быть, зайдете в другой раз?
Рука Эстефании, затянутая в черную кожаную перчатку, скользнула в сумку