Святой язычник. Михаил Деревянко
не поверю: варвар – он и есть варвар.
– А я бы посмотрела, – мечтательно закатила Анастасия глаза.
– На купца или на сокровища?
– И на то, и на другое.
Анна весело рассмеялась:
– Конечно, сходи. Потом мне все расскажешь.
– Нет, нет, без тебя мне будет скучно, – запротестовала подруга, – только вдвоем.
– Но я не могу.
– Почему же?
– Я не готова, я не собрана. Посмотри на мои волосы. Понадобится уйма времени, чтобы сделать из них нормальную прическу. Я уже не говорю о прополоме[4]. К тому же я не люблю официальные пышные выезды с кучей слуг. Они меня ужасно утомляют.
– Дорогая, только скажи, и я соберу тебя за пять минут.
– Ты смеешься надо мной!
– Нисколько: вспомни наши игры в переодевания.
У принцессы радостно заблестели глаза. Как она могла забыть? То в обличье служанок, то под видом торговок, то в наряде гетер нередко гуляли они по улицам Константинополя, от души веселясь и развлекаясь. Поэтому Анна радостно воскликнула:
– Анастасия, ты просто умница! Что бы я без тебя делала?
Забава девятая. Беседа с ребенком
Великий князь влюбился в Царьград с первого взгляда. Его спутники сразу устремились в лупанарии, как называли здесь дома любовных утех. Забытый всеми Владимир и не заметил, как остался один, заглядевшись на великолепную квадригу, привезенную из Рима. Задрав голову, бродил он по Месе, главной улице города, любуясь ее огромными, вымощенными мрамором площадями и форумами. На них размещались прекрасные дворцы и портики, стелы и статуи, храмы и базилики. Великий князь не мог ими налюбоваться, но увидев скульптуру обнаженной богини, так и застыл с открытым ртом. Из состояния экстаза его вывел задорный детский голосок:
– Что, нравится?
Владимир с трудом оторвал взгляд от статуи и увидел перед собой хрупкого мальчика. Ребенок говорил по-гречески, но Великий князь хорошо понимал его, так как этому языку его обучила гречанка Мария.
– Да, – ответил Владимир и неожиданно спросил: – А это, случайно, не принцесса Анна?
Улыбнувшись, мальчишка отрицательно покачал головой.
– Жаль, – вздохнул Великий князь, – но мне все равно хотелось бы узнать ее имя.
– Афродита.
– И где она живет?
Улыбка на лице ребенка стала еще шире.
– На Олимпе.
– Это далеко?
– Не близко.
– И кто она такая?
– Богиня.
– Врешь, – не поверил Владимир, – ни боги, ни богини не бывают такими красивыми.
Он представил грозного Перуна, мечущего молнии, страшенную Бабу-ягу, ужасного Кощея Бессмертного, безобразных кикимор, уродливых леших и убедительно добавил:
– Боги держат людей в страхе. А тут такие прелести! Кто же их испугается?
– Прелестей или богов? – попросил уточнить мальчик.
– Ну не прелестей же.
– Почему? – спросил мальчик.
– Они созданы для наслаждения.
– Тогда богов тем более не надо
Прополома – прическа для торжественных выходов знатных женщин, ее дополняла белая вуаль (Византия).