Друг-апрель. Эдуард Веркин
Пока они шагали вдоль железки, Аксён думал, что подарить. Из серебра или, если повезет, из золота. До золота он, конечно, не дотянет, но вдруг… Ладно, главное определить – что покупать.
Драгоценности. Ну, конечно, не драгоценности, а что-нибудь простое. Сережки.
Не пойдет. Сережки – это не то все-таки. Это муж жене может серьги подарить или отец дочке, дарить девчонке сережки неправильно.
Брошку. Сейчас их мало кто носит, глупо дарить девчонке брошку.
Браслет хорошо, но наверняка дорого, денег не хватит, даже на серебряный.
Значит, кольцо…
Аксён остановился.
– Что опять? – обернулся Чугун. – Задний решил врубить?
– Нет…
– Подари ей серебряную открытку, – посоветовал вдруг Чугун.
– Что? С чего ты взял?
– У тебя такая рожа. Как у человека, который собирается сделать подарок.
Аксён подивился Чугуновой проницательности. Хотя в задумчивости он мог и проговориться. Тюлька ускакал вперед и носился теперь с воплями по лесу, вспугивая каких-то сереньких птичек, сам был на птичку похож, пальто крыльями махало.
– Подари ей серебряную открытку, – повторил Чугун. – Девять на двенадцать.
– Что?
– Серебряную открытку. Я в Костроме видел, ну и здесь в городе наверняка продается. Такая тонкая пластинка, чуть толще фольги, и к ней прилагается стальное перо. Можно прямо по серебру писать. Напишешь ей что-нибудь. Это очень красиво. Положишь в толстый конверт и подаришь.
Аксён промолчал. Серебряная открытка. Красиво, конечно. А если она узнает, откуда деньги на подарок? Как она узнает? Чугун ей может рассказать… А, ерунда.
– Тюлька!!! – крикнул Чугун. – Хватит по лесу носиться, уже пришли почти!
– Я чуть соловья не поймал! – откликнулся Тюлька.
– Сейчас по шее поймаешь! – пообещал Чугун. – А ну живо сюда!
Тюлька оставил птичек и побрел к братьям.
Когда-то давно, двадцать лет назад, Монако было обычным мирным разъездом, и имя было ему Монаково. Никакой промышленности в Монаково не завелось, а население насчитывало тридцать пять человек. Двадцать лет назад впервые от Монаково отбили «во». Впоследствии это «во» неоднократно возвращали на место, однако каждый раз неизвестные низвергали его на перрон. В конце концов, от попыток реставрации отказались, и Монаково стало Монако. Местным жителям, которых с каждым годом становилось все меньше и меньше, благородное название полюбилось, и они использовали его как бренд. Немногочисленным иностранцам, которые пережидали встречный для проезда через мост, нравилось бродить по дикому перрону Монако, они охотно фотографировались на фоне вывески и покупали футболки с картой Костромской области, где Монако выделялось в отдельную территориально-административную единицу.
Княжество.
Побирушкам в Монако было раздолье, за полгода работы многие талантливые граждане с разъезда и окрестностей успевали скопить на мотоцикл, а то и на небольшой домик в городе.