Хроники Манипулятора. Джон Раттлер
чтобы решительно, на выдохе, произнести эту непроизносимую фразу: «Не хотите сегодня вечером с нами поужинать?». Именно в этот момент Ричи влетел на кухню, вереща что-то про стаю бешеных собак, которые погнались за ним возле лесопилки.
«Господь милосердный, как он это делает?» – подумал Джонни. Даже он не смог бы ничего почувствовать с другого конца посёлка.
«Ну, уж нет, в этот раз у тебя ничего не выйдет, маленький засранец» – решил Джонни.
– Лаура, так когда, вы сказали, приходить на ужин? – он обворожительно улыбнулся.
«Господи, я что, все же это сказала?» – миссис «С меня хватит» в панике пыталась придумать отговорку, но пристальный взгляд голубых глаз Джонни Гиффета не давал ей сосредоточиться. Ей казалось, она вот-вот сообразит, но мысли разбегались в стороны словно муравьи. Положение безвыходное.
Она собралась с духом и сухо пригласила его к семи часам. «Раньше сядем, раньше встанем» – она решила, что так будет более «безопасно».
Ужин прошёл просто прекрасно. После той выходки с собаками Гиффет, наконец, разозлился на Ричи, который просто выходил из себя все это время. Злился он крайне редко, и в этом состоянии был великолепен. Он влез одновременно в голову Ричи, его матери и в считанные секунды протряс через сито своей логики все, что там в этот момент происходило.
Ну, конечно, это нужно было заметить сразу. «Настоящая» Лаура появлялась только, когда Ричи не было рядом. У парня была неприязнь ко всем мужчинам, потенциально способным составить пару его матери. На них он переносил обиду, возникшую после ухода отца.
Благодаря своему дару, Ричи передавал все эти чувства матери, совершенно неосознанно делая ее несчастной.
Джонни было трудно пробиться к нему в голову, но не в этот момент. Гиффет был зол, а злость усиливала его способности многократно. Он разворошил старый чемодан на чердаке подсознания мальчишки, высыпал оттуда воспоминания раннего детства, развесил их по стенам его памяти. Заставил вспомнить, как они играли с отцом на пляже, строили сарайчик, и как он сильно любил его тогда. Ричи вспомнил, что даже тогда, когда у них с мамой окончательно испортились отношения, отец всегда готов был внимательно выслушать его, проводил с ним много времени и старался, как мог, оградить от их «взрослых» разговоров.
Джонни сделал за пару минут то, на что у психолога ушло бы несколько месяцев. Задумчиво глядя в окно и допивая свой кофе, он наблюдал, как Ричи вдруг помрачнел, развернулся и быстро поднялся в свою комнату. Он не хотел, чтобы мама видела его слезы.
Ещё до ужина он позвонил отцу, чего не делал ни разу с момента его переезда. Они ни разу не виделись с тех пор, поскольку мама добилась судебного решения о запрете посещений. Сделать это было несложно: отец под конец стал частенько выпивать и пару раз попадал в участок. Судья уже успела его запомнить и приклеить ярлык.
В таком запрете не было никакой необходимости, и Лаура никогда бы его не потребовала,