Тайная жена. Елена Арсеньева
до 31 июля осталось уже на четыре дня меньше!
Глава VIII
Родственники и родственницы
Они двигались на запад, и дыхание моря становилось все ощутимее.
Январь, январь на дворе, приходилось постоянно напоминать Марине, когда она глядела на свежую зеленую траву, в которой там и сям вспыхивали под солнцем журчащие ручейки: в них превратился мимолетно выпавший снежок. Деревья, кроме сосен, стояли голые, однако же среди них виднелся кустарник с жесткими темно-зелеными листьями, много было можжевельника, усыпанного лиловыми шишечками-ягодками, и все это придавало округе вид праздничный и нарядный.
Дороги были необыкновенно хороши: или мощенные камнем, или так плотно катанные, что не страшна им была никакая грязь и ростепель. Марина вспомнила, каково будет в марте-апреле в России, где дорог не существовало и малейший дождь делал пути непроезжими. Бахметево превращалось в такую пору в островок, отрезанный от всего мира, и жизнь казалась вовсе безысходной… нет, не стоит даже думать об этом!
Близ дороги виднелись сады, огороды, жилища. Марина смотрела во все глаза. Ее очаровали сельские домики с соломенными крышами, оплетенные розами и плющом до самой кровли и густо осененные деревами. Конечно, розы еще не цвели, а все же зрелище было очаровательное!
Постепенно дома делались внушительнее. У них были красные черепичные крыши, и люди, стоявшие на крылечках, казались одетыми лучше, чем простые селяне. Они приветливо махали проезжающей карете, и Марина заметила, что Десмонд иногда машет в ответ.
«Какие приветливые здесь люди, – подумала она, не удержавшись, чтобы, в свою очередь, не помахать очаровательной девчушке с волосами, как белейший лен, которая припустила к карете, что-то весело крича. – А этот-то… кузен… небось возомнил, что они в его честь здесь повыстроились. Ну в точности тот немецкий принц, который вообразил, что фонари в его честь горят!»
– Мы уже близко, – вдруг обратился к ней кузен, и Марина вздрогнула от неожиданности: тот заговорил по-русски. Очевидно, чтобы не понял Саймонс, скромно притулившийся на боковом сиденье. – Просить вас хорошо себя вести с мой дядючка, тетучка и мой слуги. Понимайте?
– Понимайте, – обреченно кивнула Марина. – Значит, и у вас тоже имеется «дядючка» и «тетучка»? Никакого от них спасения! О господи, ну не могла я, что ли, попасть к другому лорду, сироте круглому?!
Десмонд воззрился вопросительно, и Марина поняла, что сказанное ею – за пределами его понимания.
– Так и быть, – отмахнулась она. – Назвался груздем – полезай в кузов. Стерплю и тетучка, и дядючка твои… но ты ужо попомнишь все это!
– О, yes, – пробормотал Десмонд, и Саймонс, напряженно вслушивавшийся в непонятную речь, облегченно вздохнул, услышав знакомое слово.
– Арендаторы все с нетерпением ждут приезда вашей светлости! – Он сделал широкий жест к окнам, и Марина воззрилась на машущих людей с изумлением: никак они и вправду приветствуют фальшивого лорда? Неужто