Тень отца. Ян Добрачиньский
же не слепые. Живут в таком большом царстве, какого не было даже во времена их легендарного Давида! Я заселил иудеями Трахонитиду[9], я строю для них храм, приводящий в изумление греков и римлян. Кто еще для них столько сделал? Они знают об этом наверняка, но, несмотря на это, ненавидят меня.
– Только некоторые, – Саломея старалась его успокоить.
– Но слушают именно этих некоторых.
– Сегодня их слушают, а завтра покинут. Иудеи таковы: сегодня кого-нибудь почитают, а завтра разорвут его на клочки. Помнишь, как ты казнил фарисеев? Кто за них вступился?
Ирод заставил ее замолчать новым ударом по столу.
– Хватит! Кудахчешь и кудахчешь. Говорю же тебе: братья меня не любят, хоть я и сделал их царями. Иудеи меня не любят, хоть я и стал ради них иудеем. Я даже к свинине не притрагиваюсь! Приспосабливаюсь к их дурацким предписаниям! Монетчикам не разрешил чеканить изображение своей головы на деньгах! Строю для них храм! Их царица была моей женой! В действительности именно я – царь иудейский, настоящий царь, какого у них не было!
– Ты действительно царь. Сейчас ты женат на дочери первосвященника.
– Они его не уважают, потому что именно я сделал его первосвященником. О, хотел бы я заставить их меня полюбить! Они постоянно в чем-то меня обвиняют: то в смерти Мариамны, то в смерти ее сыновей… Обвиняют меня, хоть и не любили Хасмонеев, боролись против них, устраивали заговоры. Просили римлян прийти и защитить их от своих же собственных царей. Я их объединил и построил иудейское царство. Они всем обязаны мне! Почему они не хотят меня любить?
– Это низкий и неблагодарный народ.
– Да, иудеи низкие, однако я хочу, чтобы они меня любили. Я простил фарисеям их былые мятежи и оказал им милость. А они устраивают шум, подбивая людей не присягать на верность цезарю. Глупцы! Ведь они сами позвали римлян! Я должен был снова начать их распинать, но я велел им всего лишь заплатить контрибуцию…
– Лучше бы ты не был с ними таким мягким. У меня есть сведения, что они ведут переговоры с Роксаной…
Ирод ничего не ответил, только взял лежавший на столе нож и стал яростно ударять им по инкрустированной столешнице. Тяжелая складка пролегла между его бровей. Глядя в пространство, он напряженно о чем-то размышлял. Внезапно задал вопрос:
– Кому я оставлю трон, если их уже нет?
– У тебя есть другие сыновья: Антипатр, Архелай, Антипа, Филипп…
Ирод со злостью дернул плечом.
– Ты, разумеется, хочешь, чтобы я сделал царем Антипатра? – в его глазах сверкнуло подозрение.
Женщина ответила, стараясь сохранять достоинство:
– Я хочу того, кого ты сам захочешь, Ирод.
– Иудеи ни одного не признают.
– Если ты им прикажешь, они будут вынуждены подчиниться, потому что ты царь.
– Увидишь, что будет. Они станут бунтовать и устраивать заговоры; пошлют своих людей в Рим и подкупят окружение цезаря… Они будут снова просить, чтобы римляне сами приняли власть в царстве. Я их знаю!
– Вот
Трахонитида – область на северо-востоке Палестины.