Отцы-пустынники смеются. Сборник
спросил у старца:
– Отче, а вдруг это новый потоп?
– Не может быть, – отвечал старец, – ибо бесплодность первого убедила Бога не насылать второй.
Один из отцов пригласил как-то своего собрата разделить с ним хлеб-соль. Видя, что сей последний ест как-то рассеянно, он доброжелательно заметил:
– Брат, если ты ешь без охоты, то не станешь ли ты также без охоты делать и более важные вещи?
В одном монастыре, расположенном на берегу Красного моря, настоятель как-то сказал:
– В нашем монастыре слишком много попугаев.
Братья весьма удивились и попросили у настоятеля разъяснений.
– Много у нас таких, которые говорят, что думают, только когда узнают, что это говорят другие, – отвечал тот.
В одном монастыре настоятель во время собрания братии заснул.
– Умолкнем, братья, – сказали монахи, – дадим поспать настоятелю.
Но тот, подняв голову, сказал:
– Как же мне спать, братья, если вы не будете говорить?
Один брат, посетив авву Евлогия, сперва поздравил его с тем, что тот соблюдал обет молчания уже в течение трех лет. Затем он обязал его говорить, и авва Евлогий произнес:
– Мое молчание немногого стоит. Да, действительно, младенцы кричат, мирские люди болтают, монахи молчат, но святые – поют!
Молодой человек, недавно поступивший в монастырь, увидел как-то настоятеля, который, склонившись на пороге кельи, чистил свои башмаки.
– Отче, – сказал он, – ты чистишь свои башмаки?
– С тех пор, как я настоятель, я не могу чистить чужие, – отвечал тот.
Один из отцов как-то поведал старцу:
– Порой меня терзают сомнения при мысли о том, чем занимался Ной в ковчеге, плавая по безбрежному морю?
– Несомненно, он удил рыбу.
– То-то и оно! А как он это делал, если червячков у него была всего одна пара?
Авва Исаия жил в крайней бедности. После его смерти один из братьев спросил старца:
– От чего он умер? Тот отвечал:
– Я не знаю, от чего он умер, но еще меньше – отчего он жил.
Один старец сказал: «Наихудший момент для безбожника – это когда он чувствует себя преисполненным благодарности, но не знает, кого благодарить».
Блаженный Даниил Скитский, который в юности долго сомневался, предаться наукам или же Господу, убежал в пустыню в день, когда услыхал из уст знаменитого ученого Александрийской школы такое рассуждение:
– От тепла тела расширяются; вот почему летом дни длиннее, чем зимой.
Трое старцев встретились после долгой разлуки. Они были уже весьма преклонного возраста, и среди прочего заговорили о своем здоровье.
– У меня выпали все зубы, – сказал первый из них. – Мне приходится вымачивать хлеб в воде, чтобы проглотить хоть несколько кусочков.
– А мне не хватает слюны, –