Легионеры. Никита Филатов
не было. Алексей сделал несколько пружинистых шагов в стороны, нащупывая оптимальную дистанцию для удара, но видимой бреши в обороне противника не почувствовал.
– Давай, Леха! – крикнул кто-то из соотечественников.
– Мочи его! Давай!
Обманным движением Алексей заставил Тайсона раскрыть корпус и провел правый прямой. Получилось хлестко, но не слишком точно – кулак прошел вскользь, едва задев ребра. Зато расплата за дерзость не заставила себя ждать: от первого удара ответной серии Алексею удалось увернуться, но второй и третий попали в цель.
На миг Алексей потерял ориентацию во времени и пространстве, а когда пришел в себя, оказался отброшенным на ковер у самого края «ринга». Тренированное тело, не дожидаясь команды, перекатилось влево – как раз вовремя, потому что в то место, где оно перед этим лежало, с лету впечаталась пятка Тайсона.
Следовало встать, и как можно быстрее. Алексей дотянулся ногой до колена противника, вложив в удар всю оставшуюся силу, – и выиграл несколько драгоценных мгновений.
Тайсону, вероятно, было очень больно… Именно поэтому Алексей успел даже принять боевую стойку, прежде чем его запястье оказалось намертво стиснутым в чужой ладони. Рука противника резко, размашисто, с проворотом опустилась вниз, хрустнул сустав, и ноги Алексея оторвало от пола.
Падая на ковер, Алексей успел услышать короткий звериный вой – и, прежде чем окончательно лишиться сознания от удара, понял, что вой этот издает он сам…
На следующий день Алексея оставили дежурным по казарме. Очередь заступать в наряд была не его, но после вчерашнего спарринга с Тайсоном ни о каких занятиях не могло идти и речи – голова казалась тяжелой, гудела, как чугунное ведро, а любое движение отзывалось резкой, пронзительной болью в висках. К тому же немного ныло запястье и дышать приходилось вполсилы – очевидно, не все было в порядке и с грудной клеткой.
Впрочем, никаких повреждений жизненно важных органов не обнаружилось, серьезных увечий тоже, поэтому госпитализировать Алексея не стали. Привычный ко всему доктор в выглядывающей из-под халата офицерской форме профессионально ощупал неудачливого бойца, сделал ему какой-то укол, выдал банку вонючей мази и, потрепав по плечу, отправил отлеживаться до утра.
С Хохлом и Махмудом все оказалось несколько серьезнее – в расположение своего учебного взвода за ближайшие несколько суток они так и не появились. Обоих штрафников пришлось оставить в медсанчасти, причем Гюнтер впоследствии передал приятелям-легионерам содержание случайно подслушанного разговора.
– Они что, попали под грузовик? – поинтересовался тогда врач, закончив осмотр пациентов и раскрывая регистрационную книгу.
– Почти, – невесело хмыкнул сержант-инструктор. Чувствовалось, что ему самому немного не по себе. – В воспитательных целях.
– Смотрите, времена меняются. Сейчас во французской армии порядки уже не те, что лет десять назад…
– Мой лейтенант, мы все-таки служим в Легионе. Сюда попадает разный сброд,