Черный передел. Алла Бегунова
всегда казался ей мужчиной лет тридцати трех от роду. Просто природа создала его настоящим русским богатырем: рослым, широкоплечим, массивным. Но не жир облегал могучий торс, а гармонично развитые, рельефные мышцы.
Нет, не тридцать три года сейчас губернатору Новороссийской и Азовской губернии, вдруг подумала Анастасия. Гораздо больше ему. Скорее всего – далеко за сорок. А может быть, заботы тяжести неимоверной состарили его раньше времени. Морщины, хотя и неглубокие, избороздили высокий лоб, жесткие складки залегли в углах рта, придав лицу выражение горечи, плечи немного погрузнели и словно бы опустились, живот, ранее атлетически подтянутый, слегка выступил вперед, отвисая.
Тот, да не тот лежал перед ней Потемкин. Сначала курская дворянка удивилась трезвости своего взгляда. Однако вскоре успокоилась. Значит, время обольщений и восторгов миновало. Чудесные подарки, тем не менее, оно оставило. Следует идти дальше и не забывать, что судьбой дарована ей дружба с великим государственным деятелем. А любовь – она рано или поздно уходит. Очень грустно сознавать это, но уходит…
Аничков дворец красовался под февральским солнцем и отбрасывал на сад причудливые тени. Им совсем не хотелось возвращаться под его величественные своды. Завтракали любовники в той же спаленке, теперь чуть притемненной. Русский завтрак разнообразием не отличался. К чаю им приготовили блины из дрожжевого теста и подали закуску: мед, сметану, черную икру. Светлейший обильно смазывал блины икрой. Аржанова любила сладкое и потому придвинула к себе горшочек с тягучим желтым медом.
– Ваши успехи в освоении немецкого языка прямо-таки ошеломляют, – говорил ей князь, сворачивая блин в трубочку и откусывая от него изрядный кусок. – Настоящий южно-баварский акцент! Я восхищаюсь… Но скажите честно, как поживает при этом тюркско-татарский, которому вы отдали столько времени в Крыму?
– Не знаю. Мой учитель немецкого любил поговорку: если вы делаете от языка один шаг, то он от вас – обязательно два…
– Анастасия Петровна, не скромничайте!
Она задумалась, держа чашку чая.
– Нет, правда. Но бывало, я повторяла про себя разные слова и фразы, изречения из Корана.
– Например?
– Ну вот хотя бы: «Алла яхшы куньлерге еткизсин» – Дай нам Бог дожить до хороших дней.
– Пек яхшы, – он одобрительно кивнул.
– Ола биле…[9]
Анастасия внимательно смотрела на Потемкина. Светлейший никогда ничего не говорил просто так. Да и Турчанинов, вручая ей премиальные за доктора математических наук Отто Дорфштаттера, вспомнил вдруг о первых их встречах в Херсоне, когда она готовилась к поездке в Крымское ханство. Статский советник с улыбкой описал Аржановой, как секретная канцелярия по ведомости из арсенала передавала «ФЛОРЕ» огнестрельное оружие, а она, по свойственному ей упрямству категорически отказывалась
– Очень хорошо.
– Возможно…