Иллюзия свободы. Татьяна Окоменюк
усыновила. Осенью восемьдесят третьего. Ага! – совершенно неприлично заржала женщина. – Я тебя усыновила, а ты меня уматерил, га-га-га-га…
Смирнов поморщился, припоминая это усыновление.
6
Денис встречался с Катей уже полгода. Любовью назвать свои отношения с ней он не мог. На данном отрезке жизни девушка его просто устраивала. Она не давила ему на мозги, не обременяла просьбами, не навязывала своего общения. Если он не отзывался неделю-другую, Катя его не разыскивала. При встрече не интересовалась, где он был и чем занимался. Никогда не ревновала. Потому после интрижек с другими девицами Смирнов всегда возвращался к ней.
Измотанный капризами сокурсниц, постель с которыми следовало заслужить подношениями (тюбик перламутровой итальянской помады, польские духи «Быть может…», французская тушь «Луи Филипп», толстая шариковая ручка со множеством разноцветных стержней, сине-зеленые глазки теней или блеск для губ фирмы «Поллена»), с необремененной комплексами Катей он просто отдыхал. Не столько душой, сколько телом. К сексу девушка по-пионерски была «всегда готова». Причем, там, где прозвучала заявка – на природе, в лифте, на крыше, в телефонной будке…
Доступность и безотказность Кати, отсутствие у нее женской гордости и чувства собственного достоинства не позволяли Денису рассматривать ее кандидатуру в качестве будущей супруги. Но с ролью девушки по вызову она справлялась, как нельзя лучше. К тому же, на нее не нужно было тратиться. Катя сама оплачивала культурную и гастрономическую программы, что для Смирнова в его финансовой ситуации было немаловажно.
Летом Денис с однокашниками проходил практику на местном авиазаводе. Серьезных поручений им не давали. Ребята слонялись по цехам в роли «старших куда пошлют». Посылали, как правило, «на три веселых буквы». И, спросив для проформы: «Вам помочь или не мешать?», студенты неслись в дальний ангар. Прятались за растяжкой с лозунгом: «План – закон! Выполнение – долг! Перевыполнение – честь! Качество – совесть!» и пили там разведенный спирт с механиком дядей Кондратом.
Именно от него под большим секретом Дэн узнал о подпольном бизнесе, который без пяти минут пенсионер развернул перед уходом на заслуженный отдых. Кондрат потихоньку таскал с завода жидкость с радиоактивными добавками. Выносил ее в герметичном термосе. Дома разводил, разливал в литровые пластиковые бутылки и продавал дачникам. Прозрачная, не отличимая от воды жидкость, обладала убийственным для колорадских жуков свойством. Как только огород окропляли этой дрянью, вся нечисть тут же эмигрировала на соседние участки, и хозяева последних вынуждены были идти на поклон к Кондрату: «Спаси, кормилец, картоха пропадает!».
К дому механика-алкаша народная тропа не зарастала, так как почти все дачники выращивали на своем «дураковом поле» овощи на продажу. Ни Кондрата, ни потребителей его зелья не смущал факт реализации продуктов, загрязненных радиацией. Никто из них не считал свои действия преступлением. Главное – прибыль.
Подпольный бизнес помог