У каждого свой крест. Лариса Джейкман
и теперь искала выход из создавшейся ситуации. Нужно было срочно принимать меры и дать ей понять, что так поступать нельзя. Ребенок не собачка и не котенок, заведя которого можно передумать и вернуть его прежним хозяевам. Он постарался успокоиться, выждал паузу и сказал:
– Послушай, Элла. Мы имеем сына и несем за него такую же ответственность, какую будем нести и за следующего. Ты не можешь пренебрегать Павликом только потому, что ожидаешь второго ребенка, это тебе скажет всякий, да ты и сама это прекрасно понимаешь. Так что будь добра, выполняй свои материнские обязанности как положено.
Элла поджала губы и ничего не ответила. Она вообще не любила, когда ей ставили на вид и делали замечания. В глубине души молодая женщина чувствовала необыкновенный подъем, сама не зная почему. Она ощущала себя на вершине блаженства и понимала, что причиной этому было что угодно и кто угодно, но только не ее муж Виктор. Она как будто чувствовала его внутреннее недовольство и злилась на него за это.
«Делать замечания каждый дурак умеет. Лучше бы был способным сделать свою собственную жену матерью. А раз не способен, то и нечего возмущаться. Тоже мне, поучать еще меня будет», – думала про себя Элла и ощущала все более растущее раздражение к мужу.
Она не понимала, как она относится к своему приемному сыну Павлику. Когда он был грудным, она безумно любила и жалела его, он казался ей таким крошечным и беззащитным. Но когда он немного подрос, Элла утратила эти чувства. Павлик стал раздражать ее. Сначала она этого не замечала, потом у нее был стресс и депрессия, а потом она узнала о своей беременности и поняла, что усыновление Павлика было ошибкой. Ах, если бы она раньше знала, что так повернется ее судьба, если бы кто-то ей подсказал, что ей суждено будет стать матерью, разве она пошла бы на усыновление чужого ребенка? Да ни за что! Так что же теперь, нет пути назад?
Элла считала, что есть. Пока мальчик еще совсем мал, ему ведь все равно, где и с кем жить. Так или иначе, он появился на свет без родителей, такая уж у него судьба, и поперек нее не пойдешь.
«Надо вернуть Павлика, – равнодушно думала Элла, – и чем скорее, тем лучше. Пока он еще ничего не понимает толком. Найдется еще кто-то, кто захочет взять его. Только вот Виктор – проблема. Начнет опять морали читать вместо того, чтобы понять меня и поддержать. Ах, как он изменился. Раньше был не муж, а золото. А теперь что? Не может простить мне этого изнасилования, как будто он пострадал, а я нет!»
Элла думала обо всем этом и злилась на все и на всех. Эти мысли не давали ей покоя и портили настроение, но она уже знала, что решение принято и надо действовать. Идти напролом она не решилась и пошла на хитрость. Стала разыгрывать мигрени, слабость, тошноту и невыносимую усталость. С Виктором она старалась быть помягче, исподволь готовила его к серьезному разговору. Начала она издалека, ей хотелось, чтобы муж сам пришел к правильному решению вернуть мальчика, чтобы это исходило не от нее.
– Ах,