Королева демонов. Питер Бретт
мастера шарусака Энкидо, наносился в естественные точки схождения силовых линий – места, где встречаются мышцы, сосуды и нервы. Мишени были малы и постоянно пребывали в движении, каждая – такая же неповторимая, как и ее носитель, но быстрый и точный удар мог временно обездвижить или начисто вырубить противника.
Обе медленно заняли позиции и замерли под потолком аккурат над кузеном. Мича должна была его придержать, Ашия – ударить. Но прежде чем Ашия подала сигнал отцепиться, по ступеням взошли два дама с уставленными едой подносами. Язык тела Иравена показал Ашии, что он узнал их и беспрепятственно пропустит.
Миче не понадобился приказ: как только дверь отворилась, она мгновенно последовала за прошмыгнувшей внутрь Ашией. Они приземлились одинаковыми клубками в разных концах комнаты, а меченые браслеты поглотили звук. Одежды на миг мелькнули, но снова стали невидимыми к моменту, когда юноши направились обратно.
Пол был помечен; шагать полагалось причудливыми зигзагами, иначе прозвучит тревога. Ашия запомнила маршрут юношей, но они с Мичей двинулись вдоль стен, безупречно сливаясь с краской. Достигли внутренней лестницы, которую охраняли два духовных лица с мечеными посохами, здесь най’дама разделились: один пошел дальше по коридору, другой поднимался на седьмой этаж.
«Иди за ним», – показала Ашия на первого. Ее задачей было найти родителей Дамаджах, но она, оказавшись так близко, не могла не взглянуть на вероломного мужа. Она последовала вверх по лестнице за вторым юношей, перемещаясь по потолку быстрее, чем он взбирался по ступеням. Она превратилась в его тень, най’дама миновал стражей и двери, и вот он достиг прихожей, где поставил поднос на стол, постучал в дверь дальнюю и поспешил прочь, притворив за собой ту, что вела в коридор.
Ашия приготовилась прыгнуть, но, когда появился Асом, ее дыхание пресеклось, и она чуть не упустила возможность. За весь их брак видела ли она хоть раз, чтобы Асом открыл самолично? Для этого существовали женщины и слуги.
Затем Асом совершил нечто немыслимое. Шар’дама ка, верховный вождь всей Красии, нагнулся и собственноручно взял поднос. Пока он стоял, отвернувшись, Ашия проскользнула внутрь, мысли ее роились. Может быть, Асом стал затворником после гибели Асукаджи? Затравленной оболочкой человека? Отчасти она надеялась, что так и было. Отголосок суда, который ждет его на Небесах.
– Обед, мое солнце, – позвал Асом, и Ашия моргнула.
Жена и любовник убиты, а он уже подыскал замену? Гнев угрожал лишить ее центра, но она подавила его и устремилась по потолку за мужем в опочивальню. Кого она там застанет? Дама Джамере? Кашива? Какого-то сводного брата Асома?
Последним, кого Ашия ожидала увидеть, был ее брат Асукаджи, которому она сломала шею.
– Я не голоден, – хриплым шепотом произнес Асукаджи. – Унеси это.
Асом поставил поднос у ложа. Асукаджи лежал, распростершись; тело было неподвижно, телесная аура – тускла. Не мертвый, но и не совсем живой.
На уровне шеи картина менялась. Аура вокруг головы