Психология женщины. Карен Хорни
изначально придают клитору точно такое же значение, что и мальчики пенису[12].
Эта фаза отчасти препятствует дальнейшему развитию, отчасти ему способствует. Хелен Дойч продемонстрировала главным образом сдерживающий эффект. Она придерживается мнения, что с появлением каждой новой сексуальной функции, например в начале пубертата, при вступлении в половую жизнь, при беременности и после рождения ребенка, эта фаза реактивируется и ее приходится каждый раз заново преодолевать, чтобы достичь женской установки. Фрейд развил ее представления с позитивной стороны, утверждая, что только зависть к пенису и ее преодоление порождают желание иметь ребенка и тем самым формируют любовную привязанность к отцу[13].
Теперь встает вопрос: способствовали ли эти гипотезы тому, чтобы наше понимание женского развития (понимание, которое сам Фрейд назвал неудовлетворительным и неполным) стало более удовлетворительным и четким?
В науке часто бывает весьма полезно взглянуть на давно известные факты с совершенно иной точки зрения. В противном случае возникает опасность, что мы невольно будем продолжать укладывать все новые наблюдения в те же самые четко обозначенные группы идей.
Тот новый взгляд, который мне хотелось бы обсудить, возник у меня под влиянием некоторых философских эссе Георга Зиммеля[14]. Идея, высказанная Зиммелем и подхваченная другими исследователями, особенно женщинами[15], такова: вся наша цивилизация есть маскулинная цивилизация. Государство, законы, мораль, религия и наука – все это творение мужчин. В отличие от многих других авторов Зиммель отнюдь не делает из этих фактов вывод о женской неполноценности; прежде всего он значительно расширяет и углубляет понятие маскулинной цивилизации: «Искусство, патриотизм, мораль в целом и социальные идеи в частности, правильность практического суждения и объективность теоретических знаний, энергия и глубина жизни – все эти категории по своей форме и притязаниям принадлежат всему человечеству, но в своей реальной исторической конфигурации – они насквозь мужские. Допустим, что все эти вещи, рассматриваемые как абсолютные, мы определим единственным словом „объективные“. Тогда мы обнаружим, что в истории нашей расы имеет силу равенство: „объективный = мужской“».
Зиммель полагает, что причина, почему так сложно было распознать этот исторический факт, состоит в том, что сами стандарты, по которым человечество оценивает природу мужчины и женщины, не являются нейтральными, не учитывают различие полов, но по сути своей – мужские… Мы не верим в чисто «человеческую» цивилизацию, в которой не возникала бы проблема пола, по той же самой причине, которая отделяет подобную цивилизацию от реально существующей, а именно по причине наивного (так сказать) отождествления понятий «человеческое существо» и «мужчина», понятий, которые во многих языках обозначаются одним и тем же словом. На время я оставляю в стороне вопрос, обусловлен ли маскулинный характер основ нашей цивилизации
См., в частности: Varting, Mannliche Eigenart im Frauenstaat und weibliche Eigenart im Mannerstaat.