Маскарад со смертью. Иван Любенко
двери шумно распахнулись, и в кабинет вихрем влетел обеспокоенный начальник сыскного отделения. За ним неслышно ступал его заместитель Антон Каширин. Встревоженный вид главного сыщика губернии свидетельствовал о том, что стряслось что-то из ряда вон выходящее.
– Ваше высокоблагородие, на Николаевском Жиха убили, только что. Мы обследовали место происшествия и пока можем говорить лишь о том, что смерть наступила примерно час-полтора назад. Задушили его прямо на лавочке. Видать, кто-то сзади подкрался и затянул петлю у бедолаги на шее. Первой убийство обнаружила разносчица сладостей, она конфетами на углу всегда торгует, – деловито объяснял Ефим Андреевич. – Мы допросили ее. «Смотрю, – говорит, – подходит ко мне прилично одетый господин, дает червонец и покупает коробку монпансье. А сдачи не нашлось. «Ступай – говорит, – милая, поменяй в трактире, а я тут на лавочке пока твои леденцы отведаю». Через пять минут она вернулась, чтобы отдать сдачу, а он уже мертвый. Понятное дело, у нее истерика началась. Вокруг народу собралось… Тьма! Ведь место это особой любовью у парочек гуляющих пользуется.
– Смею донести до сведения вашего высокоблагородия, – несколько смущаясь своей смелости, подобострастно начал Антон Каширин, – у покойного во внутреннем кармане лежал пузырек с микстурой «Капли от мигрени» и квадратная коробочка с леденцами «Георг Ландрин». А у торговки он купил монпансье «Москва», но уже в круглой коробке. Так вот их при нем почему-то не оказалось.
– Где же они? – спросил начальник.
– Исчезли. Вряд ли бы их кто-то из прохожих подобрал, – поделился сомнением Поляничко.
– Получается, что их убийца забрал, что ли? Чепухенция непонятная, господа. А деньги целы? – задал обязательный вопрос Ипполит Константинович.
– Все на месте. Триста пятьдесят рублей находились в портмоне, да и часы золотые швейцарские брегет с цепочкой – в целости и сохранности. Еще пустой кожаный саквояж под скамейкой валялся. Все, что было при нем, сдали в участок по описи. Да, вот еще. Куда нам деть сдачу, что торговка принесла? – доставая из кармана деньги, поинтересовался Ефим Андреевич.
– Все вносите в опись, а потом вдове передадим, – указал полицмейстер и добавил расстроенным тоном: – Вот это новость так новость. Хуже не придумаешь. Придется губернатору утром докладывать. Одного понять не могу, кому этот Жих не угодил? Ведь человек был тихий, никого не трогал. Женился недавно. Что-то здесь не так. – Ипполит Константинович поднялся из-за стола, подошел к окну и, глядя на склонившуюся под зрелыми плодами яблоню, про себя заметил: «А Жиха-то убили аккурат на Яблочный Спас». Из раздумий его вывел голос Поляничко:
– Если позволите заметить, надобно расспросить всех, кого видел Соломон за последние дни. Может, поссорился с кем или дорогу кому перешел? Я уже разузнал, что молодая жена покойного, Клара Сергеевна Жих, была замешана в адюльтере с поручиком 15-го драгунского полка, – козырнул умением добывать быстро нужную