Темные воды Тибра. Михаил Попов
на красном песчаном откосе. У пристани стояло всего несколько галер явно торгового вида, – Югуртинская война почти прекратила торговлю на нумидийском побережье. Вместе с незаконнорожденным сыном Массиниссы против римского порядка выступил и незаконнорожденный сын Посейдона – мавританский пират Аюба.
На борту флагманского триера собрались все старшие офицеры квесторской армии, они стояли молча у борта и внимательно всматривались в очертания береговых построек и городских стен.
– Ну же! – нетерпеливо обратился Сулла к Публию Варинию. – Что там?
Пропретор переводил взгляд справа налево, прищуривался, морщился, потом наконец обернулся к остальным и уверенно заявил:
– Мария в городе нет. Отсутствуют значки всех легионов.
Сулла характерньм движением прикусил сначала верхнюю, потом нижнюю губу. Теперь все взгляды были обращены к нему, в отсутствие консула он становился главным человеком, значит, от него будут исходить приказы, определяющие их будущую жизнь, а может быть, и смерть.
Но квестор начал с не вполне вразумительных слов:
– Я так и знал.
Что именно? Никто не посмел переспросить.
– Кассий!
– Слушаю тебя, – откликнулся длинный альбинос с выпирающей вперед челюстью и вечно слезящимися глазами, лучший знаток лошадей и всяческих кавалерийских правил.
– Что у нас там с нашими апулийцами?
– Во время качки много лошадей переломали себе ноги.
– Что значит «много»?
– Каждая третья.
– Понятно.
– Кроме того, – продолжал бесстрастным тоном лекаря Кассий, – штук полтораста сбесились, пришлось прирезать.
– Превратим их в солонину, – буркнул Меммий.
Сулла рассеянно посмотрел на него и продолжал:
– Стало быть, у нас не более двадцати турм?
– Не более, – вздохнул Кассий.
Квестор постучал ладонями по натянутому вдоль борта канату, таким образом его раздражение передалось всем, кто в этот момент держался за канат.
– Не думал я, что Марий отправится в поход без конницы. Таким дикарям нельзя доверять. Я был с посольством у этого степного бедуина Бокха, он человек неумный, но неумные люди иногда бывают хитры. Хотя бы раз в жизни. Хитрость мавританца заключается в том, чтобы нанести удар в спину. Весь вопрос в том, кому и когда.
Спутники Суллы в большинстве своем плохо представляли, о ком и о чем идет речь, а потому предпочитали помалкивать. Командующий собирается принять какое-то решение, и он не спрашивает совета. Это его право.
– Мы не можем с двадцатью турмами отправляться в эту треклятую пустыню! – вдруг резко выкрикнул Сулла.
– Значит, и не надо этого делать, – сказал Гней Ланувий, человек, славившийся своим благоразумием и добродушием. В данный момент его разумное заявление разъярило Суллу.
– Кассий!
– Я слушаю