Изнанка. Сьюзи Литтл
невозмутимо сняла с себя тёплые удобные зимние сапожки.
– Вот и отлично! – Андрей перегнулся через меня, открыл дверцу машины и вытолкнул меня на улицу. – А теперь пошла отсюда!
Я оказалась в грязном, забрызганном проезжающими машинами сугробе без обуви и верхней одежде. Прохожие недоуменно и с отвращением смотрели на меня. Видимо, решили, что я наркоманка. Я старалась изо всех сил, чтобы сдерживаться и не разрыдаться. Поднявшись из сугроба, я отряхнулась и решила идти в сторону дома родителей, которые жили на другом конце города. Первыми почувствовали холод ноги. Благодаря мокрому липкому снегу, мои колготки стали мокрыми насквозь. Ступни начали замерзать, а затем колкий холод стал пробираться под рёбра. Из носа текло и я непрерывно шмыгала им. Больше сдерживаться я не могла. Слёзы непроизвольно большими ручьями текли по щекам. Было обидно и больно, что любимый человек, отец будущего ребенка, раздел и выбросил как ненужную тряпку на мороз. Оставил меня, беременную на улице и уехал.
Я шла уже минут десять, содрогаясь от холода, как сзади чья-то рука грубо схватила меня за шиворот.
– Пошли, сука! – послышался из-за спины голос Андрея.
Он схватил одной рукой меня за шею и больно сжал свои пальцы, а другой взял за локоть и повел к машине. Рывком открыл дверцу и швырнул меня на заднее сиденье.
– Сейчас я покажу тебе, как нужно мужа уважать, тварь!
Машина остановилась у подъезда. Андрей открыл заднюю дверцу, вывернул мне руку и повел к дому.
– Только пискни, – шепнул мне на ухо и завел в подъезд.
Руку обжигала боль, из глаз лились слёзы, хотелось громко разреветься. Андрей видел, что я готова закричать от боли, поэтому выкручивал мне руку ещё сильнее:
– Тихо.
Я молчала пока мы поднимались в лифте и с ужасом пыталась представить, что меня ждет дома. Долго представлять не пришлось. Муж швырнул со всей силой меня на пол и аккуратно закрыл входную дверь, снял ботинки и верхнюю одежду и подошел ко мне.
– Ты такая неблагодарная, Крис, – спокойным вкрадчивым тоном он начал мою пытку.
– Почему ты так решил? Что я такого сделала? – уже не сдерживая слёзы закричала я.
Он молниеносно нагнулся ко мне и схватил за волосы:
– Шшш… я же сказал не орать.
– Хорошо, не буду, – морщась от боли ответила я.
– Я тебя кормлю, одеваю, обуваю, содержу, а у тебя нет никакого уважения ко мне.
– Да с чего ты взял?
Я совсем не понимала, что в моих поступках могло вызвать в нём такое раздражение. За эти минуты муж так изменился, что был похож на хищного зверя, хладнокровно играющего со своей жертвой. В голове все время крутился вопрос: разве с любимыми так обращаются? А он все сыпал упреками:
– Почему я должен кормить тебя? Содержать? Скажи мне почему?
– Хорошо, не надо меня содержать. Я больше не буду есть твою еду. Устроюсь на работу и сама себя прокормлю.
В ответ я получила пощечину. Я поднялась с пола, держась