Чужое тело. Алексей Изверин
теребил большим пальцем крепление сабли к поясу. Люди вокруг старались держаться от него подальше, даже слуги обходили.
За спиной графа Дюка кучковались еще трое. Одна дама, сухая и худая вобла в богатом желто-зеленом платье, с брильянтами и диадемой на голове. Однажды к ней обратилась королева, назвав графиней Нака. Граф Лург молчал больше, смотрел и тяжело дышал. Третий же, сухощавый хмырь, едва ли выше меня ростом, очень походил на засушенную копию Иштвана. Разве что поменьше. И с массивной золотой цепью на шее. Тоже граф какой-то…
Вся троица держалась немного особняком в тени графа, вперед не лезли, но было что-то, что выделяло их общность. Например, то, как на них смотрели остальные, как они группировались между собой, как в рот смотрели королеве и становились задумчивы, выслушивая каждое её решение.
Особенно когда пошли посетители по более важным вопросам.
Королевский казначей, тип с мутными глазами запойного пьяницы, но в строгом камзоле и с заляпанными чернилами пальцами, рапортовал об уменьшении запасов золота в казне. В качестве меры просил одобрить какие-то указы от позапрошлого… Ой, чуть не свалился. Надо же, лакеи поддержали. Вот теперь понятно, зачем они рядом с ним вышли.
Королева, переглянувшись с толстяком, разом подняла налоги на пиво и соль.
Казначей клятвенно заверил, что казна будет наполняться, королева приложила перстень-печать к свитку и отпустила казначея с миром.
Хам-генерал Ипоку, стрельнув по мне взглядом, посетовал на то, что войскам недостаточно выделяется средств. Королева выслушала, обещала подумать. При этом троица переглянулась с графом Дюком, а тот лишь сморщился и сделал странный жест ладонью, вроде как «не мешать».
Дальше выступил еще один алконавт, отрекомендовавшийся замковым управителем. Сверкнув похмельными очами и обдав запахом перегара, управитель испросил средств на очистку колодцев замка от нечистот. Скрепя сердце выделили. В следующий раз королева посулила выделить плетей управителю, если хозяйство замка будет так же запущено.
Пока суд да дело, наступил вечер. Лакеи стали вносить столы и расставлять на них кушанья, выдвигали из углов тяжелые стулья с высокими спинками.
Вот тут-то я воочию и узрел то, что до того только на картинках видел. Да, на картинках. Создатели фильмов всегда экономили на пиршественных столах средневековья, даже на муляжах и то разориться можно. Не говоря уж о количестве пирующих.
Столов было три, расставленных буквой «П». Один, поменьше, для королевы и наиболее близких к ней личностей. Тут-то мои подозрения насчет партии полностью подтвердились, все сели по правую руку, меня посадили по левую, с другой стороны меня подпер хам-генерал, и тут не снявший парадных доспехов.
Два других стола, длинных, составлены из досок, положенных на козлы. За них все садились на первый взгляд как попало, но это только на первый! Места поближе к королеве ценились. Дворяне толкались, пихались, огрызались. Была даже небольшая драка за место, один дворянин незаметно так подставил подножку,