По ступенькам декабря. Юлия Климова
даром – почему бы не устроиться на работу? Собственные деньги не помешают, да и времени свободного куча. Пока можно трудиться на благо фирмы папочки, а там видно будет…
Для начала она напросилась в бухгалтерию перебирать бумажки – занятие оказалось малополезным и скучным, однако у Альки хватало и других развлечений. Окружающие воспринимали ее со сдержанным недоумением и опаской (все же дочь генерального директора), а она охотно платила им той же монетой – привычно куролесила, загоняя недругов в тупик, и прекрасно себя чувствовала в любой роли. Три месяца пролетели незаметно, а потом случилась великая любовь…
– Я ему сама скажу, – бросила Алька, оборачиваясь к Костику. – Меня он точно не убьет, а вот за твою жизнь я не дам даже ломаного гроша.
Глеб Сергеевич Воробьев отдыхал. Похмелье – особое состояние, при котором противопоказано усиленно думать, производить какие-либо действия или принимать решения. Лучше лежать на прохладном кожаном диванчике, свесив руку, стонать и материть головную боль, а также дружков-одноклассников, которые вчера затащили в сауну, а потом в ресторан. Пять лет не виделись, и хорошо же было! Не скучали, не перезванивались, не задавали друг другу дурацких вопросов, не хвалились, как сороки на базаре. А тут втемяшилось одному в голову встретиться, и пошло-поехало! Креветки, капусточка, зеленый лучок и водочка… Да чтоб ей пусто было! И зачем он вообще притащился в офис, да еще на машине? Директор… ага… директор… привык! Будто без него стиральный порошок и гель для унитаза по коробкам не распихают.
– Ой, мама дорогая, – жалобно пропел Воробьев, медленно поднимаясь. – Не пей, Андрюха, никогда не пей! Ой… – Остановив взгляд на графине с водой, он подошел, взял его и пузатым боком приложил к виску. – Наташка со мной теперь не разговаривает, осуждает… А я себе другую секретаршу найду – молчаливую и покладистую. Совсем девки обнаглели… Кто в доме хозяин?
– Просто помирись, – спокойно ответил Андрей, не оборачиваясь. Его внимание было приковано к карте России, пришпиленной к стене разноцветными кнопками. Ярославль, Иваново, Тверь, Владимир, Рязань и другие города оранжевыми пластмассовыми флажками сообщали о том, что на их территории находятся обособленные подразделения фирмы «Крона-Ка», и, соответственно, с бытовой химией у них все в порядке, потому что трудоголик Воробьев денно и нощно работает над расширением бизнеса. Контролирует буквально из последних сил! И ему нет равных даже в состоянии тяжелого похмелья.
– Полюбуйся, полюбуйся, – поддел Глеб Сергеевич, – пока ты по тундрам и Америкам разъезжаешь, я делом занимаюсь, свои и твои тугрики преумножаю, между прочим.
– Так я и любуюсь.
– Забей на науку, заканчивай со своими проповедями…
– Лекциями, – поправил Андрей.
– Какая разница, – сморщился Воробьев, громыхнул графином о журнальный столик и вернулся к дивану. Сел, закинул ногу на ногу, издал короткий стон и добавил: – Я на тебя надежды возлагал, а ты…
– А