.
что накануне он пытался связаться со мной, – сказал Стас. – Мне показалась довольно глупой его попытка ограбления дома Агаты, но подумав, я решил, что это цепь отлаженной операции.
– Ваша позиция в его отношении?
– Выжидательная, – сказал Стас. – Я ведь ничего про него не знаю.
– Но вы уже понимаете, что речь идет о наследстве маршала Гремина?
Стас невольно бросил взгляд на Агату, и увидел, что сестра находится в полуобморочном состоянии.
– Простите, – сказал он. – Нельзя ли Агате присесть, а то она сейчас упадет.
– Нет, нельзя, – сказал Ланго немного резко. – В присутствии магистра никто не имеет права сидеть.
– Это предрассудки, – сказал Цингали. – Но именно предрассудки укрепляют основы культуры.
– Тогда отпустите ее, – предложил Стас. – Пусть подождет своей судьбы в своей лаборатории, что ли.
Ланго посмотрел на Цингали, и тот, выдержав паузу, кивнул.
– Вы можете идти, Агата, – сказал Ланго. – Подождите нас в своем кабинете.
Агата что-то произнесла, или только хотела произнести, после чего она поклонилась Цингали и неуверенными шагами двинулась к выходу.
Стас дождался, когда за нею закроется дверь, и повернулся к Цингали.
– Я понимаю, что все упирается в это идиотское наследство, только не могу понять, что это может быть? Какие тайны войны могут быть актуальны до сих пор? Дислокация войск, расположение штабов, что?… Или маршал знал радикальное средство противостояния? Но если бы он знал что-то такое, то почему не применил сразу?
– Да, Бельский, – сказал Цингали. – Вы всего лишь шкатулка с ценной информацией. Но мы не собираемся взламывать эту шкатулку, не пугайтесь. Мы дождемся, когда она раскроется сама.
Стас хмыкнул.
– Но если вы намерены меня съесть, то вряд ли сможете получить ожидаемый результат.
Цингали рассмеялся.
– Хорошо, что вы меня предупредили, – сказал он. – Ну, а если я захочу съесть вашу сестру, или племянницу?
Стас засопел.
– Это будет радикально, – сказал он. – Но вы ведь понимаете, что раскрытие моей шкатулки никак не связано с моей волей. Нет никакой необходимости давить на меня.
– Кто может сказать определенно, что тут подействует? – сказал Цингали. – Мне в голову приходят самые разные варианты воздействия на вас, Бельский, и большинство из них вам покажутся чрезвычайно жестокими. И меня надо убедить, что в их применении нет никакой необходимости.
– Не знаю, помогут ли вам мои гарантии, – пробормотал Стас.
Цингали опять посмеялся.
– Нет, вы мне нравитесь, Бельский. Война вас определено закалила, но при этом вы сохранили высокий уровень интеллекта. Правда, наши культурные коды слишком расходятся. Давайте пройдем еще одно испытание. Вашу сестру я оставлю в покое, так и быть. Но что мне делать с Ланго? Он так глубоко влез в культуру землян, что начинает почти ненавидеть свою собственную! Я считаю, что ему пришло время уйти, а вы?
Стас посмотрел на Ланго. Тот стоял, замерев