.
вас как данность?
– О, перестань. Конечно, нет, какая данность?
– Ладно, извините, я должен был спросить.
Взгляд вдовы упал на лужайку, и она помрачнела.
– Ну, может быть, немного. – Потом она быстро повернулась ко мне и погрозила пальцем. – Но имей в виду, только совсем немного!
– В каком смысле?
– Ну, ты же знаешь, я здесь самая старая прихожанка. А он еще совсем молоденький, и ему нужно привести в порядок ребятишек из колледжа. Я вдова, чья душа уже не подвергается искушению, поэтому обо мне не стоит особо беспокоиться, ведь так? Ему со мной все ясно. Возможно, сейчас говорит мое тщеславие, но было бы замечательно, если бы меня не принимали как данность.
– Конечно. Вы заслуживаете, чтобы вас ценили.
– В особенности если я помогаю вселенной существовать, верно? Разве не в этом состоял смысл того, что ты мне сказал перед тем, как убежать туда, – она махнула рукой в сторону гор Сьюпестишен, – и тебе откусили половину уха?
– Извините. – Я потряс головой, пытаясь сообразить, что означали ее последние слова. – Я не совсем вас понимаю. Напомните мне, что я сказал.
– Ты сказал, что боги действительно существуют, и они живые. И все они чудовища.
– Ну, да. Они все живые, за исключением тех, что мертвы.
«Я думаю, тебе следует представить эту фразу на конкурс очевидностей – и ты получишь Нобелевскую премию», – заявил Оберон.
– Насколько я поняла, они живы из-за того, что мы в них верим?
– Хм-м-м. С множеством разных примечаний да.
– Значит, в некотором смысле наша вера порождает богов, а не боги нас. И если это так, то вселенную создали мы.
– Я думаю, что это серьезный шаг в комнату солипсизма, лишенную окон. Но я понимаю ваш довод, миссис Макдонаг. Такого человека, как вы, с настолько сильной верой не следует игнорировать. Верующие по всему миру способны совершать чудеса.
– Неужели? И как они это делают?
– Вы слышали о людях, которые утверждают, будто они видели Деву Марию?
– Конечно, много раз.
– Их видения созданы верой. Весьма возможно, что и вы на такое способны.
– Одна, без посторонней помощи?
Я кивнул.
– Вне всяких сомнений. Миссис Макдонаг, когда вы думаете о Марии, какой она вам представляется? Вы можете подробно ее описать?
– Ну конечно. Я была бы не самой лучшей католичкой, если бы не могла, верно?
– Если Марии суждено появиться на нашей земле сейчас, как, по вашему мнению, она бы выглядела?
Казалось, вдове понравилось, что ей задали такой вопрос.
– В ее глазах я вижу бесконечное терпение, а в улыбке – блаженство. Она одета в соответствии с требованиями современного мира – ну, чтобы не выделяться, например, что-то из хлопка, темно-синее.
– Почему темно-синее?
– Я не знаю, просто этот цвет у меня ассоциируется с ней. Она не станет носить яркие, вызывающие цвета вроде бирюзы, ведь так?
– Ладно, продолжайте.