Здесь была Бритт-Мари. Фредрик Бакман
Неужели в этом поселке все живут в грязи?
– Не знаю! – прокричала девушка.
– А что вы знаете? – прокричала в ответ Бритт-Мари.
– Ну… как… не знаю. Бритт-Мари, вас очень плохо слы…
Бритт-Мари уже собралась выразить сомнение, что в службе занятости знают вообще хоть что-нибудь о предлагаемых вакансиях, как вдруг на парковку снова выкатился футбольный мяч. Бритт-Мари он не понравился. Ничего личного, Бритт-Мари не то чтобы не понравился этот конкретный мяч – она в принципе не любитель футбольных мячей. А предубеждений у нее нет.
За мячом выбежали двое детей, не менее грязных и в продранных на коленках джинсах. Догнав мяч, дети пнули его назад и снова скрылись за зданием центра. Один из них, оступившись, оперся рукой об окно: на стекле остался черный отпечаток.
– Сумерки богов! – в ужасе воскликнула Бритт-Мари.
Она часто прибегает к этому выражению. «Сумерки богов». Оно невероятно многозначно – по крайней мере, в устах Бритт-Мари; но, как правило, оно означает, что встреченный человек производит впечатление уголовника. Не то чтобы Бритт-Мари склонна осуждать людей, но все же.
– Что такое? – заинтересовалась девушка на том конце, когда Бритт-Мари замолчала.
– Разве эти дети не должны быть в школе? – задала встречный вопрос Бритт-Мари и мысленно сделала себе пометку: поставить еще один восклицательный знак после «Купить „Факсин“!» в списке. Даже если в этом поселке нет магазинов.
– Чего?
– Послушайте, голубушка, вы все время говорите «что, чего». Из-за этого кажется, что вам не хватает культуры.
– Но… ну… очень плохо вас слышно, у вас что, хэндс фри?
– Что это?
– Ну это… или… нет, – вздохнула девушка. – Проехали!
– Что проехали? – разволновалась Бритт-Мари.
– Что там у вас за дети? – Девушка попыталась свернуть на менее опасную тему.
– Здесь есть дети! – кратко проинформировала ее Бритт-Мари.
– О’кей, но, Бритт-Мари, пожалуйста, я ведь ничего не знаю о Борге! Я там никогда не была!
– Да-да-да, я все понимаю. Вы так заняты своей карьерой, – благожелательно заметила Бритт-Мари.
Девушка засопела.
– Дорогая Бритт-Мари, вас очень плохо слышно, вы, наверное… ну… вы уверены, что держите телефон не вверх ногами?
Бритт-Мари скептически посмотрела на телефон. Перевернула его.
– Ах-ха, – сказала она в микрофон так, как говорят «ах-ха», когда доля вины за качество связи все-таки лежит на собеседнике.
– Вот теперь я вас отлично слышу! – одобрила девушка.
– Честно говоря, я никогда не пользовалась этим аппаратом. Представьте себе, у людей могут быть другие дела помимо того, чтобы целыми днями болтать по телефону, – проинформировала ее Бритт-Мари.
– О, не беспокойтесь. С новыми телефонами я тоже вечно путаюсь, – призналась девушка, охваченная внезапным порывом дружелюбия и сочувствия.
– Я ни в коем случае не беспокоюсь! И это ни в коем случае не новый телефон, ему уже пять лет, – поправила ее Бритт-Мари.
– О, –