Выйти замуж за эльфа. Татьяна Андрианова
широким рукавом расшитой красными петухами рубашки и поплелся ко мне, как приговоренный на казнь. На секунду во мне зашевелилась жалость к маленькому хозяину. Но ее прогнало воспоминание о такой уютной гостиной, от которой остались только руины, характерные для военных действий двух не очень дружелюбных держав.
– Дворя. – Я уставилась на несчастного домового с обещанием во взоре всех мук ада. – Делай что хочешь и как хочешь, но чтобы к моему возвращению дом был как новый и ремонт окончен.
Домовой воспринял ультиматум с невероятным мужеством, только слегка покачнулся, приобрел цвет свежее выбеленной стены и дрожащим голосом пролепетал:
– А когда планируете вернуться?
Вопрос застал меня уже в седле. Я пожала плечами.
– Как только волколака поймаю и на чучело определю.
Дворя шмыгнул носом, пытаясь смириться с несправедливостью окружающего мира и не потерять лица. Потому валиться в пыль не стал и целовать копыта коня, вымаливая отсрочку приговора, тоже. Хотя очень хотелось. Провожая хозяйку замутненным от непролитых слез взглядом, несчастный домовой понял, что жизнь его кончена и его не примут ни в один уважающий себя дом. И то правда, кто же доверит пригляд за хозяйством такому неумехе, который не смог дом в порядке соблюсти, хотя хозяйка отлучилась всего лишь на ночь. Такого позора в его роду еще не было. И как теперь в глаза родителей смотреть?
– Ничего. – Веня ободряюще похлопал по спине пригорюнившегося собрата. – Перемелется – мука будет. Мы клич кинем… Не оставят же местные домовые своего собрата в беде.
5
Богданов сидел в окружении друзей и родственников. Сборище чем-то смахивало на группу деловитых грифов или среднюю стаю ворон, почуявших поживу. Старшая дочь сурово поджала губы и скользила по собравшимся осуждающим взглядом, будто подозревала в чем, но с обвинениями не торопилась. Сам хозяин дома устало растекся в резном кресле – из тех, в коих сидеть до чертиков неудобно, но которые как предмет декора очень даже ничего. На лоб Богданов водрузил мокрое полотенце, с которого стекали струйки воды прямо ему за шиворот.
Появившаяся верхом на коне-мутанте ведьма внесла некоторое разнообразие в унылую картину всеобщей скорби. Волчок так вообще поверг всех в ужас и смятение. Те, кто послабже, малодушно сползли в обморок, более сильные духом резво оседлали близлежащие деревья на манер елочных гирлянд в новогоднюю ночь. Один Богданов остался сидеть в кресле. Его мутный взгляд сфокусировался сначала на радостно оскаленной морде волка, потом на Яшке и в последнюю очередь на мне.
Надо ли говорить, что хвостатая демоница, затянутая в камуфляж, производила неизгладимое впечатление. Я заслуженно возгордилась произведенным эффектом. На моем плече восседал черный кот, умудрившийся напялить на голову бандану. К седлу я приторочила арбалет с полным боекомплектом серебряных стрел.
Богданов сделал отчаянную попытку подняться на ноги и протянул в мою сторону руку.
– Виктория… Вероника… – простонал он и без сил рухнул обратно.
Потрясенная